... 
61 
Мой проводник откинул один из ковров, открывая проход, который шел вдоль комнаты между ее стенами и висящими драпировками. Я должен был, по его словам, оставаться в проходе до тех пор, пока, Тзэн Козис находится в комнате. Когда он выйдет, я должен последовать за ним. Единственной моей обязанностью было охранять особу правителя и возможно меньше попадаться ему на глаза. Через четыре часа я буду сменен. Сказав это, мажордом покинул меня.
Драпировки были из странной ткани, которая казалась тяжелой и плотной с одной стороны, но со своего места я мог видеть все, что делалось в комнате, будто не существовало отделяющих меня занавесок.
Едва я занял свой пост, как драпировки на противоположном от меня краю комнаты зашевелились и в комнату вошли четыре гвардейца, окруживших женскую фигуру. Приблизившись к Тзэн Козису, солдаты расступились, и перед джеддаком, не далее чем в 10 футах от меня, очутилась Дея Торис, и я мог любоваться ее прекрасным, улыбающимся лицом.
Саб Тзэн приблизился, чтобы встретить ее, и они, взявшись за руки, подошли близко к джеддаку. Тзэн Козис удивленно посмотрел на них и, встав, приветствовал Дею Торис.
– Какому странному капризу обязан я визитом принцессы Гелиума, которая лишь два дня тому назад, с редким вниманием к моей гордости, уверяла меня, что она предпочитает Тал Хаджуса, зеленого тарка, моему сыну?
Дея Торис только улыбнулась в ответ, и с плутовскими ямочками, играющими у ее рта, ответила:
– С самого начала существования Барсума привилегией женщин было менять свои взгляды, когда она желает, и притворяться в вопросах сердца. Это вы должны простить, Тзэн Козис, как простил ваш сын. Два дня тому назад я не была уверена в его любви ко мне, теперь я в ней уверена. Я пришла просить вас забыть мои опрометчивые слова и принять уверения принцессы Гелиума в том, что, когда придет время, она согласится выйти замуж за Саб Тзэна, принца Зоданги.
– Я счастлив, что вы так решили, – ответил Тзэн Козис. – Я совершенно не хотел продолжать дальше войну с народом Гелиума. Ваше обещание будет записано и провозглашено народу.
– Лучше было бы, – прервала его Дея Торис, – объявление народу отложить до конца войны. И моему, и вашему народу покажется странным, что принцесса Гелиума отдает себя врагу своего народа в разгар военных действий.
– Разве война не может быть закончена сразу? – воскликнул Саб Тзэн. – Достаточно лишь слова Тзэн Козиса, чтобы водворить мир. Скажи его, отец мой, скажи это слово, которое приблизит мое счастье и положит конец этой ненужной ссоре.
– Мы посмотрим, – ответил Тзэн Козис, – как народ Гелиума примет мир. Я, во всяком случае, предложу его им.
После нескольких слов Дея Торис повернулась и покинула комнату, сопровождаемая четырьмя стражами.
И вот воздушный замок моей мечты о счастье разбит о суровую действительность! Женщина, которой я посвятил свою жизнь, из уст которой я так недавно слышал слова любви ко мне, так легко забыла о моем существовании и, смеясь, отдала себя сыну злейшего врага своего народа.
Хотя я слышал это собственными ушами, я не мог этому поверить. Я решил узнать, где она помещается, и заставить ее повторить мне жестокую правду. Потому я оставил свой пост и поспешил по проходу позади драпировки по направлению к двери, через которую она покинула комнату. Тихонько проскользнув через дверь, я увидел массу извилистых коридоров, ветвящихся и перекрещивающихся во всех направлениях.
Я быстро побежал по одному из них, потом по другому, третьему и вскоре совершенно потерялся. Я стоял, задыхаясь, опершись на стену, как вдруг близко от себя услыхал голоса. По-видимому, они исходили из помещения, находящегося по ту сторону стены, о которую я облокотился. Я сейчас же узнал голос Деи Торис. Слов я не мог разобрать, но был уверен, что не ошибся.
Сделав несколько шагов, я нашел проход, в конце которого находилась дверь. Быстро пройдя вперед, я вошел в комнату, маленькую переднюю, в которой были те четыре гвардейца, которые сопровождали принцессу. Один из них сейчас же вскочил и спросил, по какому я делу.
– Я от Тзэн Козиса, – ответил я, – и хочу поговорить наедине с Деей Торис, принцессой Гелиума.
– Ваш ордер? – спросил он.
Я не знал, о чем он говорит, но ответил, что я член охраны джеддака, и направился к противоположной двери, за которой слышал голос Деи Торис.
Но войти было не так-то легко! Телохранитель встал передо мной, говоря:
61 
