Последние отзывы

  51  

Он рассказал, что его народ, мазены, живет в лесу в домах, построенных высоко на деревьях. Их не очень много, поэтому они выбирают районы, где поблизости нет других обитателей. Тариды когда-то были могущественным народом, но другие племена победили их и почти полностью истребили. Враги все еще преследуют их, и они давно уже были бы уничтожены, если бы один из мудрецов не сумел развить у них такую гипнотическую силу, которая позволяет им быть невидимыми для врагов.

– Остатки таридов, – продолжал Умка, – живут в этом замке. Их здесь около тысячи: мужчин, женщин и детей. Прячась здесь, в отдаленной части мира в попытке скрыться, они считают всех своими врагами. Каждый, кто приходит в замок таридов, – враг, и должен быть уничтожен.

– Ты думаешь, они убьют нас? – спросил я.

– Несомненно.

– Но когда и как?

– У них странная религия, – сказал Умка, – я ее не понимаю, но все важнейшие события в их жизни определяются ею. Они говорят, что руководствуются движением Луны, Солнца и звезд. Это очень глупо, но они не убьют нас до тех пор, пока Солнце не прикажет им сделать это. Они верят, что доставляют Солнцу радость, подчиняясь его приказам.

– Ты думаешь, что мои друзья, взятые в плен, живы?

– Не знаю, но думаю, что так, – ответил он. – Тот факт, что ты жив, свидетельствует, что и остальные не принесены в жертву. В их обычае сохранять пленников и убивать их вместе на одной церемонии.

– И тебя они убьют тогда же?

– Я думаю, что да.

– Ты смирился со своей судьбой или попытался бы бежать, если бы была возможность?

– Я бежал бы, – ответил он, – но такой возможности не будет ни у тебя, ни у меня.

– Если бы я только мог увидеть этих людей и поговорить с ними, – сказал я, – я нашел бы, как сделать это. Я бы постарался убедить их, что я им не враг, а друг и что можно относиться к нам, как к друзьям. Но я не могу их видеть, а даже если я их увижу, они не услышат меня. Препятствия кажутся непреодолимыми.

– Если ты отбросишь представление об их невидимости, которое они навязали твоему мозгу, – сказал Умка, – ты сможешь и услышать их. Ты уже делал такие попытки?

– Да, я постоянно пытаюсь это делать.

Ежедневно в полдень нам приносили еду. Она всегда была одна и та же. Мы получали по большому кувшину с водой, я – чашку с овощами, Умка – клетку со странным птицеподобным существом, составлявшим его единственную пищу.

После того как Умка объяснил мне, что я могу преодолеть гипнотическое воздействие и увидеть и услышать своих похитителей, я, естественно, убеждал себя в том, что, когда откроется дверь и в комнату внесут еду, я увижу таридов. И всегда меня охватывало чувство безнадежности, когда я видел сосуды с пищей, передвигаемые невидимыми руками. Тем не менее я продолжал свои попытки и упорно боролся с безнадежностью.

Однажды я сидел, размышляя о безвыходном положении Деи Тори, когда услышал звуки шагов в коридоре за дверью и звон металла. Это были первые звуки, услышанные мною, если не считать тех, которые производили я и Умка, первые признаки жизни в огромном замке таридов с тех пор, как я оказался здесь. Затаив дыхание, я стал ждать, когда откроется дверь. Я встал так, чтобы видеть коридор.

Я услышал щелчок замка. Дверь медленно повернулась, за ней, отчетливо видимые, стояли два человека из плоти и крови. Кожа их была белой, что составляло резкий контраст с их синими волосами и бровями. На них были короткие юбки из тяжелых золотых сетей и нагрудники, тоже из золота. Оружием им служили длинные мечи и кинжалы. Лица были строгими и серьезными. Все это я рассмотрел за те несколько мгновений, которые была открыта дверь. Я заметил, как эти двое взглянули на меня и на Умку. Я был уверен: они не заподозрили, что я их вижу. Если бы они догадались, выражение лиц выдало бы их.

Я чрезвычайно обрадовался, поняв, что мой мозг преодолел чужое влияние. После того как они ушли, я рассказал Умке, что могу слышать и видеть таридов. Он попросил описать их, после чего признал, что я говорю правду.

– Иногда у людей бывают галлюцинации, – объяснил он свое сомнение в моей правдивости.

В середине следующего дня я услышал шум в коридоре и на лестнице, ведущей к нашей тюрьме. Вскоре дверь открылась, и в комнату вошли двадцать пять человек.

Тут-то у меня и возник план, который, как я надеялся, давал мне преимущество перед этими людьми и позволял при возможности попытаться бежать.

Я продолжал делать вид, что не вижу их. Глядя в их сторону, я старался сосредоточиться на каком-нибудь предмете, а чтобы уменьшить сложность этой игры, чаще всего смотрел на Умку. Они знали, что его-то я вижу.

  51