16 
Старику было далеко до понимания, что его ненавидят. Однако план был превосходен, как для него, так и для меня. Он гарантировал нам бессмертие – мы можем жить вечно, и всегда в здоровых и сильных телах. Перспектива была соблазнительной. Поистине прекрасное предложение. Если старик мог надеяться на мою верность благодаря личной заинтересованности, так как я зависел от его лояльности, то и он не мог позволить себе враждовать с единственным существом в мире, которое могло сделать его бессмертным или отказать ему в этом. Первый раз с тех пор, как я попал на Марс, и в это окружение, я почувствовал себя в полной безопасности.
Как только мы расстались, я пошел в комнату Валлы Дайн. Я хотел рассказать ей все эти удивительные новости. За недели, которые ушли с момента ее воскрешения, я часто видел ее, и в нашем повседневном общении понемногу открывалась для меня удивительная красота ее души. Я не могу долго смотреть на отвратительное лицо Заксы, но глаза мои проникали глубже, в очарование ее, которое лежало в глубине ее прекрасного мозга. Она становилась моей наперсницей, как и я для нее, и эта дружба представляла собой единственную большую радость моего существования на Барсуме.
Когда я рассказал, что привело меня к ней, поздравления ее были очень искренни и восторженны. Она сказала, что надеется, что я использую все знания, чтобы делать хорошее в мире. Я уверил ее, что так и будет, и что среди первых желаний, которые я предъявлю Рас Тавасу, будет просьба дать Валле Дайе прекрасное тело.
– Нет, – мой друг, – сказала она. – Если я не могу иметь свое собственное тело, это старое тело Заксы так же хорошо для меня, как и любое другое. Без собственного тела мне все равно не вернуться в родную страну. Несмотря на то, что Рас Тавас мог бы дать мне прекрасное тело другой, я всегда была бы в опасности из-за алчности клиентов, каждый из которых мог бы увидеть и пожелать купить его, оставив для меня свою старую оболочку, предположим, совершенно разбитую ужасной болезнью или физически изувеченную.
– Нет, мой друг, я удовлетворена телом Заксы, если я не могу обладать своим собственным, потому что по крайней мере Закса оставила мне крепкую и здоровую оболочку, как бы безобразна она не была. Потом, какое значение имеет внешность? Ты, единственный мой друг, то, что у меня есть твоя дружба – этого достаточно! Ты восхищаешься мной потому, что я – это я, а не потому, что я хорошо выгляжу, так давай оставим все как есть – от добра добра не ищут!
– Если бы ты могла получить обратно свою внешность, собственное тело, и вернуться в свою страну – ты бы захотела этого? – спросил я.
– О, не будем об этом! – воскликнула она. – Просто мысль об этом сводит с ума своей безнадежностью. Я не должна давать приют невыполнимым мечтам! В лучшем случае они подвергнут меня танталовым мукам отвращения к своей судьбе.
– Не говори, что это безнадежно, – настаивал я. – Только смерть делает надежды бесполезными.
– Это значит, что ты добр, – сказала она. – Но ты причиняешь мне боль. Не может быть никакой надежды!
– Могу я надеяться, в таком случае, вместо тебя? Потому что, несомненно, я вижу путь: как бы незначительна ни была возможность добиться успеха, это тем не менее, путь!
Она покачала головой.
– Нет пути, – сказала она окончательно. – Не увидит меня больше Дахор!
– Дахор? – повторил я. – Кто-нибудь, к кому ты неравнодушна?
– Я неравнодушна к Дахору очень сильно, – ответила она с улыбкой, – но Дахор это не кто-нибудь. Дахор – это мой дом, страна моих предков.
– Как ты попала сюда, оставив Дахор? – спросил я. – Ты никогда не говорила мне, Валла.
– Это благодаря безжалостности Джала Хада, принца Амора, – ответила она. – Дахор и Амор – наследственные враги. Джал Хад пришел в столице Дахора переодетым, услышав рассказы об исключительной красоте, приписываемой дочери Кора Сана – джеддака Дахора. Когда он увидел ее, то исполнился решимости обладать ею. Вернувшись в Амор, он послал ко двору Кор Сана просить руки принцессы Дахора, но Кор Сан, имевший дочь, но не имевший сына, определил выдать дочь за одного из своих джедов, чтобы сын от этого союза, с кровью Кор Сана в венах, мог править народом Дахора. Поэтому предложение Джал Хада было отклонено.
Это так разъярило аморанина, что он снарядил огромный флот и послал его завоевать Дахор и силой взять то, чего не смог добиться благородным путем. Дахор в то время был в состоянии войны с Гелиумом, и все силы его были брошены на юг, кроме маленькой армии, оставленной в тылу для охраны столицы. Джал Хад, следовательно, не мог выбрать более благоприятного момента для нападения. Дахор пал, и, пока войска грабили город, Джал Хад с отборными силами грабил дворец джеддака и обыскивал его в поисках принцессы, но она не имела намерения уйти с ним в качестве принцессы Амора. С момента, когда авангард аморианского флота был замечен в небе, ей стала ясна, как и прочим в городе, цель, с которой он появился, и она использовала свой ум, чтобы расстроить эти планы.
16 
