149 
– Ты в порядке?
Адриенна продолжала смотреть прямо перед собой, но положила руку Филиппу на плечо.
– Со мной все будет хорошо.
В аэропорту ему удалось отделаться от назойливых носильщиков-турок, пытавшихся схватить их багаж, и с помощью шофера он отнес вещи к ожидавшему их самолету.
Пилот протянул руку Адриенне, чтобы помочь ей взойти по трапу.
– Добрый день, сэр, мадам. Надеюсь, путешествие будет для вас приятным.
Филипп почувствовал радость, услыхав британский акцент летчика.
– Какая погода в Лондоне, Гарри?
– Гадкая, сэр, просто омерзительная. Для вас забронирован номер в Париже, сэр. И разрешите поздравить вас по случаю вашей женитьбы!
– Спасибо. – Филипп бросил последний взгляд через плечо на Якир. – Скорее полетели отсюда!
Очутившись в салоне самолета, Адриенна сразу же рассталась со своей абайей. Под национальной одеждой оказался сшитый на заказ костюм цвета спелой малины. Волосы ее, теперь ничем не покрытые, были уложены в гладкую прическу.
– Тебе лучше?
Адриенна бросила взгляд на сброшенную одежду. Он тоже смотрел на нее.
– Немного. Когда мы взлетим?
– Как только разрешит диспетчер. Хочешь выпить? Увидев уже приготовленное ведерко с охлажденной бутылкой шампанского, Адриенна заставила себя улыбнуться.
– С радостью выпью.
Охваченная непонятным беспокойством, она принялась ходить по тесной кабине самолета.
– Почему я так нервничаю теперь, когда все уже позади?
– Вполне естественно, Эдди.
– Разве? – Она возилась с брошью на отвороте костюма. – А ты не спокоен?
– Но я ведь ничего здесь не оставляю. Адриенна перевела разговор на другое:
– Филипп, нам надо придумать, что делать со всеми этими подарками.
Филипп откупорил бутылку с шампанским.
– Подарки отправлены в Нью-Йорк в качестве прикрытия главного – ожерелья.
– Мы не имеем права оставить их себе.
Он бросил на нее нежный взгляд и налил вино в бокалы.
– Для вора у тебя необычно чувствительная совесть. Филипп чокнулся с Адрианной, внимательно наблюдая за выражением ее лица.
– Разве церемония была незаконной? Что тебя смущает? Мы поженились и получили свадебные подарки. Нам лучше сконцентрировать все наше внимание на «Солнце и Луне», а не на нескольких комплектах постельного белья и полотенец. – Он наблюдал, как поднялись ее брови при столь явном пренебрежении к ценным подаркам. – Давай будем все делать по порядку, Эдди.
– Ладно. Думаю, потайной ящичек в шкатулке – достаточно надежное место.
– Особенно если учесть, что изнутри этот ящичек выложен свинцом.
– Может быть, это и не так приятно, как если бы ожерелье было у меня на шее, зато практичнее. – Адриенна заставила себя улыбнуться. – Поскольку я поставила сигнал тревоги в прежнее положение, возможно, пройдут недели, прежде чем Абду заметит потерю.
– Это тебя беспокоит?
– Что? – Она сделала над собой усилие, чтобы стряхнуть с себя воспоминания о прошлом. – Нет, нет! Я предпочла бы помериться с ним силами, но было бы непростительной глупостью спровоцировать отца на схватку на его территории. Он сам придет ко мне.
– В таком случае отложим это до того времени, когда он явится.
Звякнул внутренний телефон.
– Мы готовы к полету, сэр. Пожалуйста, сядьте и пристегните ремни.
Маленький самолет побежал по взлетной полосе. Адриенна сидела, закрыв глаза. Она думала о матери, о том, как они улетали отсюда много лет назад.
– В прошлый раз, когда я покинула Якир, мы тоже направились в Париж. Я была так возбуждена и так нервничала. Это было мое первое путешествие в другую страну. Я думала о новых платьях, которые мне обещала мама, и о том, что нам разрешат есть в ресторанах. – Она покачала головой, вспомнив о Ясмин. – Тогда мама уже решила бежать и, должно быть, была напугана своим дерзким решением. Но когда мы пролетали над морем, она смеялась и показывала мне книгу с фотографиями Эйфелевой башни и Нотр-Дам. На Эйфелеву башню мы так и не поднялись.
– Мы пойдем туда, если захочешь.
– Да, я хочу.
Усталая, она потерла глаза рукой и мысленно представила себе ожерелье, когда тайком уносила его на рассвете из сокровищницы. На него упал солнечный свет. Лед в нем боролся с огнем, и этой битве никогда, никогда не было суждено разрешиться.
– Мама оставила ожерелье здесь. Она оставила здесь все, кроме меня. Только когда мы оказались в Нью-Йорке, я поняла, что она рисковала жизнью, чтобы вывезти меня отсюда.
149 
