119 
Она хотела задержать это мгновение и уснуть вот так, теплыми, обнаженными, в переплетении физической любви, укрывающей их мягким, шелковым облаком.
Она лениво потянулась под его рукой, когда он погладил ее по спине.
— Ммм. Давай просто останемся здесь на всю ночь, как пара медведей в пещере.
— Ты счастлива?
Она приподняла голову, чтобы улыбнуться ему.
— Конечно, я счастлива. — Она перевернулась на спину. — Так счастлива, что притворяюсь, будто нет никакой немытой посуды и неубранных остатков еды.
— Ты не была счастлива последние несколько дней.
— Нет, кажется, не была. — Она поудобнее устроила голову на его плече. — У меня было такое чувство, словно я потеряла свое направление, и все вокруг меня движется и меняется так быстро, что я не успеваю ничего сделать. А потом мне пришло в голову, что если я не изменюсь сама или не попытаюсь принять перемены, происходящие в моей жизни, направление не будет иметь значение. Я шла в никуда.
— Есть кое-что, что я хочу сказать тебе, если ты готова принять еще немного перемен.
Она напряглась от серьезности его тона.
— Хорошо.
— О Лили.
Он почувствовал, как она напряглась, но тут же заставила себя расслабиться.
— Может, это не лучший момент рассказывать мне о другой женщине. Особенно о той, которую ты любил и на которой собирался жениться.
— Думаю, как раз подходящий. Мы были знакомы несколько месяцев, потом встречались около года. У нас было много общего. Профессия, социальное положение, секс…
В ее восхитительном коконе появились прорехи, и она почувствовала холод.
— Флинн…
— Выслушай меня. Это были самые долгие отношения с женщиной в моей жизни. Серьезные отношения с далекоидущими планами. Я думал, мы любим друг друга.
— Она причинила тебе боль, я знаю. Я сожалею, но…
— Тссс. — Он приложил палец к ее губам. — Она не любили меня, а если и любила, то эта любовь имела очень специфические требования. Это нельзя было назвать даром.
Он замолчал на мгновение, осторожно подбирая слова.
— Это не просто — посмотреть в зеркало и признать, что в тебе чего-то недостает, и отсутствие этого чего-то не позволяет человеку по-настоящему полюбить тебя.
Она старалась оставаться спокойной.
— Нет, не просто.
— И даже когда ты в конце концов осознаешь, что на самом деле чего-то не хватало не в тебе, а в том, другом человеке, это не проходит бесследно. Это заставляет тебя сомневаться и осторожничать, когда выпадает новый шанс.
— Я понимаю это.
— И ты заканчиваешь тем, что идешь в никуда, — констатировал он, используя ее же слова. — Джордан сказал мне на днях кое-что, что заставило меня задуматься. Я спросил себя, а представлял ли я когда-нибудь по-настоящему мою совместную жизнь с Лили? Ну, знаешь, как бы мы жили вместе спустя несколько лет. Я мог представить ближайшее будущее, все, что касалось переезда в Нью-Йорк. Как мы нашли бы работу, жилье, и тут я осознал, что это все. Это было все, что я мог себе представить. Я не мог представить нас вместе через десять лет. Мне не сложно было представить картину моей жизни без нее в эти десять лет, ну, может, сложнее было представить, как я собираю свою жизнь по кусочкам сразу после того, когда она бросила меня. Но и тут все понятно. Несколько синяков на гордости и эго. Много злости и боли. И побочный результат в виде чувства, что я вся эта тема любви и брака не для меня.
Ее сердце сжалось, за него и за себя.
— Ты не должен объяснять.
— Я не закончил. И я неплохо чувствовал себя в одиночестве. Моя жизнь наладилась — не так, как ты себе это представляешь, но меня вполне устраивало. А потом Мо налетел на тебя на улице, и все начало меняться. Не секрет, что я с самого начала обратил на тебя внимание, и надеялся, что рано или поздно мы закончим голыми на этом диване. Но сначала я не видел дальше этого, рассматривая нас с тобой.
На этот раз он приподнял ее лицо. Он хотел, чтобы она посмотрела ему в глаза. Хотел видеть ее лицо.
— Я знаю тебя меньше месяца. К большинству вопросов мы с тобой подходим с абсолютно разных углов. Но я могу видеть мою жизнь с тобой, как ты можешь посмотреть в окно и увидеть свой двор за стеклом. Я могу представить, как все будет через год, или через двадцать лет, и в этом будущем есть ты.
Он провел пальцем вдоль ее щеки.
— Что я не могу увидеть, так это мою дальнейшую жизнь, в которой не будет тебя.
119 
