127 
Он протянул руку и положил поверх ее руки.
— Я не мог до тебя добраться. Я не представлял, какой бывает страх, пока не понял, что не могу добраться до тебя.
— Сначала я испугалась, что это очередной обман. Я боялась, что если обернусь и увижу тебя, то сломаюсь. Твои бедные руки. — Она подняла его руку и осторожно поцеловала содранную кожу на костяшках. — Мой герой. Герои, — поправилась она, оглянувшись на Мо.
Ее рука так и оставалась в его, когда они проехали через ворота Варриорс Пик.
Ровена вышла им на встречу, ее рука была прижата к лифу ярко-красного свитера. Мэлори заметила проблеск слез в ее глазах.
— Вы в порядке? — Она дотронулась до щеки Мэлори, и холод перестал сотрясать ее изнутри, сменившись благословенным теплом.
— Да, все хорошо. Я…
— Не сейчас. Ваши руки. — Она взяла руки Флинна и подняла их. — Останется шрам. Вот здесь, под костяшкой на левой руке. Символ, Флинн. Гарольда и воина.
Она сама открыла заднюю дверь машины, так что Мо смог выпрыгнуть наружу и поприветствовать ее взмахами хвоста и дружелюбным облизыванием.
— Ах, вот он, свирепый и храбрый герой. — Она крепко обняла его, потом опустилась на корточки, внимательно выслушивая его лай и ворчание. — Да, у тебя было настоящее приключение. — Она поднялась, оставив руку на голове Мо, и улыбнулась Дане и Зое. — Пожалуйста, проходите.
Мо не надо было приглашать дважды. Он пронесся прямо в дверной проем, где стоял Питт. Питт элегантно приподнял бровь, проводив взглядом пса, когда тот проскользил по глянцевому полу холла.
Ровена лишь рассмеялась и подхватила Флинна под руку.
— У меня есть подарок для верного и бесстрашного Мо, если позволите.
— Конечно. Послушайте, я ценю ваше гостеприимство, но Мэлори изрядно измотана, так что…
— Я в порядке. Правда.
— Мы не задержим вас надолго. — Питт пригласил их в то, что Мэлори с некоторых пор про себя называла портретной комнатой. — Мы в долгу перед вами, в гораздо большем долгу, чем сможем оплатить. И не важно, что случится завтра, то, что вы сделали, мы никогда не забудем. — Он приподнял лицо Мэлори одним указательным пальцем и прикоснулся губами к ее губам.
Зоя легонько подтолкнула Дану.
— Думаю, мы тоже принимали участие в этом деле.
Питт взглянул на них и усмехнулся. Эта неожиданная улыбка оживила неотразимым обаянием его обычно суровое лицо.
— Моя женщина — ревнивое создание.
— Не в подобных вещах. — возразила Ровена и подняла со стола яркий плетеный ошейник. — Это символ говорит о доблести, и чистом сердце. Цвета также символичны. Красный для смелости, синий в знак дружбы, черный в знак защиты.
В полуприсяди, она сняла изношенный ошейник Мо и заменила его новым.
Во время этой церемонии тот сидел с достоинством солдата на вручении медали.
— Вот. Какой ты представительный. — Ровена поцеловала Мо в нос и выпрямилась. — Вы будете приводить его повидаться со мной? — спросила она Флинна.
— Конечно.
— Кейн недооценил вас. Всех вас — вашу смелость, моральную силу и стойкость.
— Вряд ли он снова допустит подобную ошибку, — заметил Питт, но Ровена лишь покачала головой.
— Сейчас время радости. Ты первая, — сказала она к Мэлори.
— Я знаю. Я бы хотела отдать это вам прямо сейчас. — Она начала протягивать ключ, но потом остановилась. — Подождите. Вы имеете в виду, я — первая? Первая из тех, кто когда-либо нашел ключ?
Ничего не сказав, Ровена повернулась к Питту. Он прошел к резному сундуку под окном, поднял крышку. Голубой свет, пролившийся оттуда, заставил желудок Мэлори болезненно сжаться. Но это был не тот холодный туманный свет, поняла она. Он был глубже, ярче.
Питт поднял из недр сундука стеклянный ларец, дающий жизнь этому свету, и ее горло сдавили слезы.
— Хранилище душ.
— Вы первая, — повторил Питт, поставив ящик на мраморное основание. — Первая смертная, что повернет первый ключ.
Он повернулся и встал в стороне от ящика. Теперь он был солдатом, подумала Мэлори, воином и стражем. Ровена встала по другую сторону, так что они оказались стоящими по обеим сторонам от голубого свечения.
— Это должны сделать вы, — тихо сказала Ровена. — Это всегда было вашим делом.
Мэлори сжала ключ в своем кулаке. Казалось, еще чуть-чуть, и ее грудь не сможет удержать в себе бешено бьющееся сердце. Она попыталась успокоить дыхание, но оно продолжало вырываться короткими и резкими толчками. Когда она подошла ближе, этот свет, казалось, затопил собой всю комнату.
127 
