23 
В дверях Сабра оглянулась и сказала почти издевательски:
— Доброй ночи, милорд. Мектуб.
Маркиз знал, что «мектуб»в переводе означает «так написано»и это слово пророка.
Им также прикрывали все неурядицы и всю лень в арабском мире, которые были очень далеки от намерений пророка.
И очень часто это слово означало отсутствие у человека воли и усилия, нежели смиренную покорность Высшей Воле.
Маркиз прекрасно понял, что имела в виду Сабра, говоря это, и его рассмешило нахальство девушки.
Но вместе с тем маркиз, криво усмехнувшись, был вынужден признаться, что Сабра очень ясно дает ему понять, что если бы он поступал как должно, то немедленно вернулся бы в Англию.
«Чертова девчонка! — подумал маркиз. — Меня не заставишь делать то, чего я делать не желаю!»
И тем не менее он отправился сообщить погонщикам, что завтра они оставят Кайруан и поспешат к Эль-Дьему.
Однако это оказалось проще сказать, чем сделать.
Дорога была тяжелая, все бугры да ухабы, и только на четвертый день, после трех ночевок в палатках, забрезжила надежда, что если они выедут рано утром, то достигнут Эль-Дьема до наступления ночи.
Они проехали всего ничего, когда маркиз заметил вдали огромное сероватое облако.
Оно поднималось над землей футов на двадцать и неслось к ним навстречу гигантской дугой, которая протянулась вправо и влево насколько хватало глаз.
Песчаная буря, подумал маркиз.
И зная, что песчаные бури бывают очень опасны, он уже собрался спросить главу каравана, что им делать, когда Сабра вдруг крикнула: «Саранча!»
Маркиз недоуменно уставился на нее.
А девушка спрыгнула на землю и повернула лошадь задом к облаку. Увидев, что погонщики так же поступают с верблюдами, маркиз понял, что нельзя терять времени.
Он быстро спешился и повернул свою лошадь точно так же, а Киркпатрик последовал их примеру.
Потом они сели на песок, как можно ниже пригнув головы, и мгновение спустя саранча уже была над ними.
Из прошлых встреч с саранчой маркиз знал, что если она попадет в лицо, то легко может подбить человеку глаз.
К счастью, саранча не останавливаясь пронеслась над караваном, производя на лету странный звук.
Затем, почти так же быстро, как появилась, она исчезла вдали, оставив несколько своих представителей на спинах лошадей и верблюдов и на плечах и головах людей.
— Мы всегда в этих местах сталкиваемся с саранчой, — весело сообщил главный погонщик. — Воля Аллаха, ничего не поделаешь.
— Ничего, — согласился маркиз, глядя, как Киркпатрик отряхивает спину своей дочери. Впрочем, Сабру, похоже, больше заботила ее лошадь, чем она сама.
Они продолжили путь и вечером, как и надеялся маркиз, увидели Эль-Дьем.
Он вырос на горизонте среди ничем не примечательной равнины подобно гигантскому кораблю в пустом океане.
Маркиз знал, что все более поздние римские амфитеатры строились по образцу великого Колизея в Риме, хотя и не совсем совпадали в деталях.
Солнце и время обнажили известняк, из которого был сложен амфитеатр, придав ему красивый медовый цвет.
Да, подумал маркиз, это такое же потрясающее зрелище, как великие пирамиды Египта.
— Какой он… огромный! — прошептала Сабра.
Амфитеатр действительно был огромен и тем более впечатляющ, что издалека казалось, будто никаких других построек рядом нет.
Подъехав ближе, они увидели, какое величественное это сооружение.
В одном из путеводителей маркиз прочитал, что оно вмещало семьдесят тысяч зрителей, а его высота сто двадцать футов.
За амфитеатром они обнаружили несколько грубо сложенных арабских домов, в основном построенных, как с негодованием заметил маркиз, из камней самого амфитеатра.
А ведь до семнадцатого века амфитеатр был совершенно цел. Потом в аркады под уходящими вверх рядами сидений переселилось одно арабское племя.
Бандитская шайка нашла себе среди них убежище, забаррикадировав ворота от людей бея, которые гнались за ними.
Чтобы вытащить бандитов, отряду пришлось снести часть внешней стены.
Когда это случилось, местные жители растащили камни для своих домов, поэтому теперь в стене зияли бреши и большинство галерей исчезло.
Но маркиз не смог ничего ответить, когда Сабра, задыхаясь, воскликнула:
— Он… удивительный! Именно такой, каким я его представляла себе, и… даже… чудеснее!
— Прежде чем расхваливать древности, — деловито заявил Киркпатрик, — предлагаю найти, где лучше всего разбить палатки, и устроиться на ночлег.
23 
