Особенно,... 
28 
– Однако вы должны понять, что отношение к событиям современников может сильно отличаться от взглядов тех, кг оценивает их прошлое с позиций сегодняшнего дня. Я уверен, что, когда революция в России только начиналась, никому и в голову не могло прийти, что большевики возьмут власть в свои руки.
Он с недоумением пожал плечами и закончил:
– Кто бы мог подумать, что Ленин и Троцкий одержат верх на Всероссийском съезде Советов и свергнут Временное правительство?
– И даже после этого, – сказала княжна тихим голосом, – была… возможность… спасения императора и императрицы.
Герцог не считал, что тогда Британское правительство, даже если бы и пожелало, смогло бы вести переговоры с Лениным относительно безопасности императорской семьи.
Он помнил, как их увезли в Сибирь, в Тобольск, где они были заключены под стражу, а в следующем, 1918 году мм выделили солдатский паек, исключив из рациона питания кофе, масло и сахар.
Спустя три месяца членам императорской семьи сказали, что они отправляются в долгий путь, маршрут которого держался в строгой тайне.
Герцог слышал, что они пережили кошмарную дорогу.
Императорской семье пришлось проехать двести миль в жуткие холода на крестьянских телегах. В течение сорока часов они продвигались по ухабистым дорогам, и несколько раз при пересечении рек лошади оказывались по брюхо в воде. Россия уверяла весь мир, что царская семья находится в безопасности, однако на самом деле большевики во главе с Лениным заботились лишь о том, чтобы не допустить побега Романовых.
Они терпели унизительное обращение со стороны охраны.
Она состояла из твердолобых коммунистов, фабричных рабочих, которые по-обезьяньи подражали своим пьяным, сквернословящим лидерам.
Молодым княжнам не разрешалось никакое уединение, запрещалось даже закрывать двери в спальни; охранники по обыкновению присоединялись за едой к царской семье, чтобы шокировать всех, суя свои грязные руки в общее блюдо.
В июле охранников сменили сотрудники секретной службы.
Через двенадцать дней царская семья была разбужена в полночь под предлогом приближения Белой армии.
Всем было приказано быстро одеться и спуститься вниз, в полуподвальное помещение, и ждать, когда за ними прибудут автомобили, чтобы увезти.
Они собрались в крохотной комнатенке, императору и императрице предложили стулья, позади них встали четыре княжны и царевич, а подле них расположились слуги.
Вошли вооруженные агенты секретной службы.
Император был убит первой пулей, императрица – секундой позже, затем последовал свинцовый град, моментально сразивший княжон и их брата.
Остальных закололи штыками, в том числе и княжну Анастасию, которая была лишь оглушена выстрелом и потом получила полдюжины штыковых ударов.
Герцог вспомнил, как весь мир был потрясен, узнав о кровавой расправе. Он подумал, что княжна наверняка догадывается о его мыслях так же, как и он разделял с ней горькие чувства.
Он поднялся со стула и прошел через каюту к иллюминатору.
Герцог вглядывался в море, когда услышал слова княжны:
– Ваша страна могла бы… спасти их.
– Теперь поздно говорить об этом, – сказал он, не поворачиваясь. – Но ведь жив ваш отец.
– Сколько он еще проживет?
Герцог повернулся к ней.
– Я бы с оптимизмом ответил на этот вопрос, – сказал он, – если бы не видел, как вы сами уменьшаете его шансы на выздоровление.
Он рассчитывал шокировать княжну и преуспел в этом.
– Что вы имеете в виду? – сердито спросила она.
– Я имею в виду то, – сказал он, – что как русская вы отлично знаете о сверхделикатности всех русских по отношению к чувствам, эмоциям и даже мыслям других людей. Хотя я и не русский, но во мне течет шотландская кровь, и я чутко ощущаю вашу неприязнь и негодование ко мне как к англичанину. Неужели вы считаете, что подобное отношение ко мне будет благотворно влиять на вашего отца в нынешнем его состоянии?
Княжна впервые со дня их знакомства утратила свое хладнокровие и казалась взволнованной.
– Я… я не… понимаю, что вы… пытаетесь сказать.
– Это не правда! – возразил герцог. – Вы прекрасно понимаете, что если я могу чутко реагировать на ваши скрываемые чувства, то и ваш отец способен улавливать их. Я только прошу вас не лишать его надежды, то есть не предаваться унылым чувствам и мыслям, если, конечно, вы любите отца.
– Конечно, я люблю его! – воскликнула княжна. – Я бы умерла, если б только знала, что это вернет ему здоровье и избавит от страданий, которые преследовали его все эти годы.
28 
