35 
Фаргал не прыгнул в ревущий поток, но некое неясное желание все сильнее давило изнутри. Он не понимал, что с ним творится. Но единственный человек, с которым юноша мог бы поделиться своими чувствами, была Нифру. Однако с того разговора в саду Фаргал избегал ее.
Сидя у костра рядом с цирковыми, слушая привычные разговоры, чуть более громкие из-за рева близкого водопада, Фаргал чувствовал себя неуютно и беспокойно. И вдобавок ощущал себя совершенно никому не нужным. Никто не глядел в его сторону, никто не спрашивал, почему он молчит. Даже Нифру как будто перестала его замечать.
Фаргал не выдержал и поднялся. Он обошел фургон и положил ладони на уходящую в темноту скалу. Пальцы сами забрались в щели, прорезавшие камень. Фаргал подтянулся (не осознавая, что делает), отыскал ногами опору, еще раз подтянулся, и еще… и земля осталась далеко внизу.
Клиф был старый, изрезанный водой и обглоданный ветром. В трещинах скопилась земля, питавшая пучки жесткой травы. В таких каменных щелях любят прятаться змеи и скорпионы. Но Фаргал как-то не думал об этом. Он вообще ни о чем не думал, просто карабкался вверх, и запах жареной козлятины постепенно вытеснялся запахом сырого камня. Сердце наконец успокоилось. Когда Фаргал смотрел вверх, то видел, что одна половина неба черна, а вторая – усыпана звездами, и звездная россыпь намного гуще, чем на равнине.
Юноша упустил момент, когда мир переменился. Он вдруг осознал, что стена клифа раскачивается, словно палуба корабля, и уже не отвесна, а находится под ним. Машинально Фаргал попытался встать на ноги, но не смог, потому что скала раскачивалась все сильнее и сильнее. Юноша вцепился в холодный гранит, который бился под ним, как живой. Фаргал чувствовал: происходит нечто неправильное, некое гибельное нарушение законов Ашшура… Но ему не было страшно. Даже когда каменная стена начала медленно переворачиваться, заслоняя звездное небо.
Ухватившись за пучки травы, юноша на некоторое время завис между бездной и опрокинувшейся твердью, потом, не думая, разжал руки и полетел вниз.
Миг восхитительного полета, удар, хруст ломающихся костей… и ничего. Тьма стала гуще, и Фаргал покинул мир живых.
Это был берег моря. Только все цвета почему-то оказались вывернутыми наизнанку. Вода – желтая, с краснотой, как обожженный кирпич; песок – такой яркой голубизны, словно светится. А вот руки стали серыми и полупрозрачными. Они лежали на песке, и голубизна его просвечивала сквозь ладони.
Фаргал потрогал левую руку, и пальцы правой руки проникли внутрь запястья. Резкая боль заставила отдернуть руку. Опираясь на песок, который ощущался совсем не как песок, Фаргал встал на колени. Он был голый, серый и какой-то… пустой. Юноша поглядел на свой живот и подумал, что душа его выглядит не очень привлекательно. Хотя здесь, в стране Мертвых, может быть, все такие?
Юноша поднялся на ноги. По крайней мере, это полупрозрачное тело слушается его. Желтое море, голубой песок, какая-то невероятных размеров стена на горизонте… И совершенно никого вокруг. Босые ноги Фаргала стояли на песке, и песок просвечивал сквозь них, как сквозь тело медузы.
Фаргал сделал несколько шагов. Ощущение такое, словно идешь по туго натянутой ткани. Следов на песке не оставалось.
Желтые волны наползали на берег и медленно втягивались обратно. Полоски зеленой пены почему-то напоминали волосы. Фаргал посмотрел вверх. Неба не было.
Тоска накатилась внезапно и сокрушила его. Словно что-то прорвалось, и чувства хлынули наружу, как вода из лопнувшего меха. Фаргал со стоном рухнул на песок. Великий Ашшур! Он никогда не увидит неба!
Через некоторое время он успокоился. Просто лежал, прижавшись щекой к песку, не ощущая ни тепла, ни холода и не удивляясь, что его дыхание не тревожит ни одну песчинку. Ведь и воздуха, наполняющего легкие, Фаргал тоже не чувствовал. Он мог бы и вовсе не дышать – ничто не изменилось бы…
– Скрр-хрр, скрр-хрр…
Звук? Шаги? Фаргал оторвал голову от песка и увидел серые узловатые колонны.
– Скрр-хрр…
Звук, с которым одна из колонн выползла из песка, вознеслась вверх и передвинулась на десяток человеческих шагов.
– Скрр-хрр…
Колонна погрузилась в песок, и следующая за ней пришла в движение. Их было много, не меньше дюжины.
Оцепенев, Фаргал следил за их приближением. Он боялся поднять глаза, боялся увидеть, кого несут эти чудовищные ноги.
– Скрр-хррр…
Заостренная, словно обтесанная топором, бурая в белых разводах нога опустилась всего в дюжине шагов от Фаргала. Песок вскипел под ней и осел вокруг голубым валом.
35 
