87 
Полоз нашел более-менее устойчивое местечко и огляделся по сторонам. Над болотом поднимался сырой холодный туман, придававший этому и так негостеприимному месту зловещий оттенок. Туман постоянно двигался и принимал самые причудливые, а то и вовсе устрашающие очертания, больше похожие на заторможенные привидения, но Полоз был не из робкого десятка. Его не могли так просто напугать какие-то полупрозрачные тени, пусть и способные дергать за воротник и рукава или нагло пробираться под одежду, он лишь раздраженно отмахивался от них, а то и вовсе рубил мечом особо настырных. Вреда последним холодное оружие не наносило, но пугающие образы от соприкосновения с каленой сталью превращались в бесформенные массы, медленно тающие в воздухе, но тут же снова сгущаясь и приобретая новые не менее страшные формы.
Высокие деревья казались серыми и неживыми, а редкая травка даже у голодной коровы не вызвала бы ничего, кроме стойкого отвращения. В воздухе пахло гнилью и какими-то еще отвратительными испарениями. Даже кваканья лягушек не было слышно. Тишину нарушали лишь неприятные булькающие звуки, издаваемые поднимающимся на поверхность трясины газом, и редкое воронье карканье, больше похожее на зловещий смех.
И как только Полоз умудрился забрести в это Вершителем забытое место? Вокруг ведь был нормальный светлый лес, светило солнце, пели птицы, ничего предвещающего западню не наблюдалось, уж это бы наследник Золотоносных Гор точно заметил. И на тебе… Словно Лихой в свои владения завел на потеху извращенному самолюбию. А ведь Полоз всего лишь присел отдохнуть под деревом и собраться с мыслями, чтобы наметить себе дальнейший путь… Грифона он отпустил еще на границе, слишком приметная зверушка, а излишняя огласка его владыческой персоне была совершенно ни к чему. Лошадь можно и в ближайшем городе купить, не пешком же идти.
Сон сморил внезапно и больше походил на морок, а пробуждение оказалось и того неприятнее. Вместо приветливого лесного уголка, полного ярких красок и неугомонной жизни, вокруг стояла противная серость и уныние, а насколько хватало глаз, простиралось мерзкое зловонное болото.
Отчаянно ругаясь и костеря на все корки странного старика, принесшего не менее странное обручальное кольцо, отца, поверившего в эту чепуху, Змея Горыныча, дочери которого «посчастливилось» родиться саламандрой, и всех упрямых баб вместе взятых, Полоз прыгал с кочки на кочку через болотную жижу. Не все кочки попадались устойчивые и сговорчивые. Молодой человек несколько раз поскользнулся и чуть не навернулся в трясину, что настроения ему, естественно, не прибавило. Мерзкая сырость немилосердно пробиралась сквозь плотную ткань плаща, заставляя путешественника зябко поеживаться и постоянно поправлять сползающий с головы капюшон. А ведь совсем недавно было довольно жарко.
— Это же надо забраться в такую глушь! — снова принялся ругаться Полоз после того, как понял, что сапоги испорчены окончательно и бесповоротно. — Отец так радел за продолжение нашего рода, и что в итоге? Из-за его наивных верований в силу какой-то сомнительной легенды я, его последняя надежда и оплот, должен позорно погибнуть в этой вонючей луже!
В том, что живым из болота выбраться вряд ли удастся, Полоз был почти уверен. Не простое место оказалось, зачарованное. Кем и для чего — не все ли равно, но побороться за свою жизнь стоило, и еще как. Чтобы доказать отцу, что он достоин называться сыном Владыки Золотоносных Гор. Чтобы правители соседних царств не посмели обвинить его в слабости духа и бесславной кончине. Чтобы никто не посмел сказать, с трудом сдерживая жалостливую улыбку, что сын Владыки погиб не в геройском бою, а позорно утоп в болоте. Да хотя бы ради того, чтобы Саламандре жизнь раем не казалась! Вот только одно это стоило того, чтобы приложить максимум усилий и во что бы то ни стало выбраться из смертельной нескончаемой топи.
Подбадривая себя подобными оптимистичными мыслями, Полоз упорно продолжал идти вперед. Куда — уже неважно, одно было очевидно: не останавливаться, как бы сильно ни наваливалась усталость и слабость, как бы сильно ни хотелось закрыть глаза и уснуть на ближайшей упругой кочке. Молодой, но упрямый наследник продолжал бороздить болотные просторы, все чаще спотыкаясь и уже не обращая внимания на пугающие туманные всполохи, шарящие в складках одежды и облепляющие уже замерзшие конечности. Что-то сильно толкнуло Полоза в спину, он в очередной раз поскользнулся и, не удержав равновесия, с головой плюхнулся в счастливо чавкнувшую жижу, уже ни в какую не желавшую отпускать с таким трудом схваченную добычу. Мысль о том, чтобы сменить слабую человеческую ипостась на почти неуязвимую змеиную, пришла слишком поздно. Это было последнее, о чем Полоз успел с досадой подумать, прежде чем зловонная болотная вода накрыла его с головой.
87 
