Последние отзывы

  8  

Маркиз, удобно расположившись в кресле, обдумывал доводы своего друга, слывшего самым рассудительным в их армейской компании, и после недолгого размышления был вынужден признать его неоспоримую правоту.

Но прав был и он сам, когда говорил, что не может вечно выступать в качестве няньки при его высочестве и играть в кошки-мышки с леди Брэмптон, тем более что в последней забаве ему неизменно доставалась унизительная роль жертвы.

Маркиз не сомневался, что на следующее утро ему предстоит выслушивать слезливые признания принца, раскаивающегося в своем разрыве с миссис Фитцгерберт, а вторую половину дня он будет метаться между Карлтон-хаусом и Илингом, исполняя роль курьера, пытаясь добиться прощения для своего августейшего друга.

А тем временем леди Брэмптон будет всеми правдами и неправдами вызнавать мельчайшие детали его поездок в Илинг, время и место возможных остановок, сроки возвращения домой с точностью до минут, подстерегать его в домах, куда он может быть приглашен на ленч или обед, не гнушаясь прятаться в кустарнике, окружающем подходы к его особняку на Беркли-сквер, чтобы как бы невзначай постучать в парадную дверь как раз в тот момент, когда на ступенях появится хозяин дома.

– Я уезжаю в деревню, – объявил маркиз.

Он тут же вскочил на ноги, собираясь потянуть за шнурок звонка, чтобы вызвать дворецкого.

Сдержав свой порыв, он помедлил. Если он отправится в свое поместье, расположенное в графстве Хартфордшир, Надин Брэмптон не постесняется потащиться за ним следом.

Однажды она уже осчастливила своим визитом тщательно подобранную компанию гостей и повела себя так, что избавиться от нее можно было только устроив сцену, отзвуки которой неизбежно прокатились бы по всем светским гостиным и попали в скандальную хронику газет.

У маркиза создалось тогда впечатление, что подобный громкий скандал почему-то был на руку этой женщине.

Она жаждала, чтобы в обществе о них говорили, чтобы их имена были тесно связаны. А маркизу хватало проницательности разгадать ее расчет: таким образом леди Брэмптон надеялась вынудить кавалера поправить ее пошатнувшуюся репутацию, когда ее старый больной муж умрет и ничто уже не помешает ей стать респектабельной маркизой Олдридж.

– Тысяча чертей! Я как та лиса, которая даже не может забиться в собственную нору. – в сердцах воскликнул маркиз.

Потом его осенило.

Накануне секретарь и главный управляющий всеми имениями, принадлежащими Олдриджу, мистер Грэм передал маркизу письмо от управляющего небольшим имением в Эссексе.

Маркиз обладал огромными имениями, во главе каждого из которых стоял свой управляющий, и все они ежемесячно присылали свои отчеты мистеру Грэму на Беркли-сквер.

Как правило, мистер Грэм не утруждал маркиза подробностями и обращался к нему лишь в тех случаях, когда требовались личные распоряжения хозяина либо проблема выходила за пределы его компетенции.

Именно к этой категории относился отчет, недавно поступивший из Ридж-Пойнт, который мистер Грэм передал маркизу, отчеркнув особенно важные абзацы письма.

В письме, в частности, говорилось:

«Недавняя кончина сэра Гарольда Трайделла вызвала немало беспорядков среди местного населения, главным образом его бывших работников и арендаторов. Сэр Каспар, унаследовавший имущество Трайделлов, послужил причиной многочисленных раздоров и возмущений, связанных с тем, что по его распоряжениям нарушаются здешние обычаи и традиции, существовавшие в этих местах не одно столетие Такие нововведения вызывают негодование не только у фермеров, но и у самих работников.

У меня возникло предчувствие – возможно, господа найдут его необоснованным, – но я все-таки позволю себе его высказать. Если дело дальше пойдет таким образом, нам не миновать беспорядков, а то, не приведи господь, и бунта. Дай бог, чтобы я ошибался, но на всякий случай я прошу его милость уполномочить меня на принятие мер, которые, по моему убеждению, послужат смягчению здешних нравов и недовольств. Прежде же всего я прошу разрешить мне привлечь как можно больше местного народа к работам на землях его милости, так как от безделья и бедности люди становятся злее и несговорчивее».

– Итак, значит, сэр Гарольд скончался! – воскликнул тогда маркиз, прочитав письмо, переданное ему мистером Грэмом.

– Его нет в живых уже более трех месяцев, ваша милость, – невозмутимо ответил мистер Грэм. – Я своевременно известил вашу милость о его кончине, однако вы, должно быть, не придали этой новости значения.

  8