– Планов как у Наполеона, а вот с реализацией… По-хорошему, нам бы выдвинуться к Бицзиво, там сейчас Фок доблестно наблюдает за высадкой японцев и ничегошеньки не делает. Но под каким соусом это проделать, ума не приложу.
– Думаешь, сумел бы приостановить высадку?
– С моими-то орлами? Да легко. А если бы еще и эти батареи туда двинуть… Кстати, вторую успеют сладить?
– Не вопрос. Уже завтра выйдет из депо.
– Понятно. Вот и выходит, что ты первым примешь участие в боях: мне пока из моего тихого поселения ходу нет.
– Тихого, скажешь тоже. Мне Антон порассказал, как ты там тишину блюдешь.
– Теперь уже, считай, тихо. Как из орудий и минометов садить перестали, так тише и стало. Опять же гранатами больше на балуемся, попробовали – и ладушки, остальное, как говорится, все для фронта, все для победы.
– Так что, будешь сидеть тихо и сопеть в дырочку?
– Не совсем. Послушай, как считаешь: кто вступит в командование дивизией, если устранить Фока?
– Семен, ты это… Понятно, что Степанов в своем романе расписал его как откровенного предателя, да слухи всякие нехорошие ходили про японское золото, но, может, и дурь все это. Просто воевал человек как умел, но безнадежно отстал от современности.
– А солдатушкам за эту дурь кровью платить?
– Ты не заводись. Лучше вспомни, что нами планировалось изначально. Вся эта кровь должна была обильно слиться в маньчжурскую землю, а мы собирались взирать на это со стороны. Теперь мы хотим сберечь жизни, а пока получается совсем наоборот. Скольких морячков уже потеряли, а ведь в нашей истории многие из них живы остались. Так что на нас эта кровь. Может, потом все и лучше будет, но эта кровь на нас. А еще кровь тех японцев, что Макаров отправил на дно. Не знаю, сколько там было человек, но три транспорта – это не фантики, так что тысяча – это по самым скромным прикидкам. Прибавь тех, кто погиб на японских броненосцах и крейсерах: в плен-то попало и тысячи не наберется, а сколько было в экипажах…
– Кстати, что тут было, рассказать не хочешь? Мы там только сплетни и слышали.
– А чего тут рассказывать. Повадились японцы стеречь проход, чтобы мы не смогли поднять пароход…
– А я, грешным делом, когда услышал, решил, что эта идея твоя, – дослушав рассказ друга, разочарованно протянул Гаврилов.
– Дак и была моей. Во всяком случае, за наблюдения я принялся на день раньше, чем Иванов. Но так уж сложилось, что протянул, а Иванов… Если он и в известной истории первым до этого дошел, так чему тогда удивляться.
– Тоже верно. Так как там насчет дивизии? Да не смотри ты так на меня. Жив останется твой Фок. У меня снайпера из якутов и чукчей, помнишь? Так что если надо, то и прыщ отстрелят, ничего лишнего не повредив. Засадят ему гостинец в плечо так, чтобы не насмерть, но и без больнички никуда, даже на инвалидность переводить не будем.
– С чего это он мой, – обиженно буркнул Звонарев, но видно, что на его лице аршинными буквами было написано облегчение. Кто они, по сути, чтобы вершить суд? Вот то-то и оно. А так – и волки сыты, и овцы целы. Затем, немного подумав, выдал: – Думаю, все же назначат Надеина. В конце концов, он командовал участком фронта при обороне Порт-Артура.
– Вот и ладушки. Он хоть и старый крендель, но о геройском стоянии на Шипке не позабыл, так что будет держаться за Цзиньчжоу, как за ту болгарскую горушку. А то как-то нехорошо получится. Ты тут днями и ночами мастеришь береговую батарею, а все прахом пойдет. Кстати, а что тут решили с пулеметчиками? Или сунули в руки машинку – и иди управляйся как знаешь?
– Ну где-то так.
– Выходит, артиллеристов учить собираетесь, а пулеметов набрали чуть не два десятка и в ус не дуете.
– Ты хочешь поязвить или есть предложение?
– Я тут четверых с собой прихватил… Как, прикомандировать сможем?
– Я думаю, проблем не будет. Только зачем четверо?
– По два на бронепоезд. Кстати, смотри, чтобы Фролов и Васюков непременно к тебе попали.
– Поня-атно. Значит, телохранителей назначил.
– Понимай как знаешь, но сделай так, как я прошу. Пожалуйста.
– А на второй-то знающие бойцы пойдут?
– Здесь не переживай. Оба с боевым опытом, во время восстания не по тылам объедались, пулеметы изучили на ять, так что ни мне, ни тебе краснеть не придется.
– Постараюсь. Слу-ушай, ты знаешь, кого я встретил, когда увязался за Макаровым на Электрический Утес? Вот не поверишь. Я там видел Степанова, ну того самого, что еще должен будет написать роман «Порт-Артур».