101 
Эта мысль наполнила его горечью и тоской. И зачем только он женился на женщине, не желавшей выходить за него замуж?
Уже забрезжил рассвет к тому времени, когда Молли и Сэм вернулись в «Кедровую Бухту». Сэм остановил повозку и, обхватив жену за тонкую талию, помог сойти на землю. Один из конюхов принялся хлопотать вокруг упряжки, а Сэм последовал за Молли в дом.
Она выглядела расстроенной. Впрочем, находясь в «Кедровой Бухте», Молли редко выглядела иначе.
— Сэм, я тут подумала…
Сэма охватили дурные предчувствия.
— Да? — это было все, что ему удалось произнести. Не исключено, Молли не станет даже тянуть до конца года. Он знал образ мыслей жены и не ждал сейчас от ее слов ничего хорошего для себя.
— Ты видел, как те мальчишки насмехались над маленьким Эммитом?
Сэм кивнул.
— Это ужасно! — продолжила Молли. — Невыносимо было смотреть, как страдает ребенок!
Сэм вздохнул с огромным облегчением: она сказала совсем не то, что боялся услышать он. И тут же Сэм не замедлил отругать себя вновь: ну зачем только он позволил Молли так глубоко закрасться ему в душу! С тех самых пор, как это случилось, его бросало в жар и — мгновение спустя — в холод, а сердце то замирало, то начинало биться, как бешеное.
— Мы все пытаемся помочь ему научиться говорить правильно, не заикаясь, — ответил Сэм, стараясь произносить слова ровным голосом, — но, кажется, ничто помочь ему, увы, не может. Пейшенс занимается с ним часами, но чем больше она прикладывает сил, тем сильнее ребенок замыкается в себе. Я крайне удивлен, что он так быстро привязался к тебе. Обычно Эммит-младший не выказывает интерес к малознакомым людям.
По правде говоря, на самом деле симпатии племянника к Молли не удивили Сэма. Было в ней нечто такое, что притягивало и детей, и взрослых. Неравнодушие и соучастие, подумав, решил Сэм.
Даже Эммит и Пейшенс постепенно начали оттаивать. Он прочел это по их лицам, когда Молли бросилась на защиту Эммита-младшего от насмешек старших мальчишек.
Она пригрозила отхлестать их хворостиной и, несмотря на то, что подростки казались выше нее ростом, Сэм не сомневался, Молли успешно справилась бы с обещанием, возникни только необходимость в претворении угрозы в жизнь.
— Но ведь что-то же, наверное, может ему помочь, и мы должны отыскать, что именно ему поможет! — продолжала она. — Малыш даже не в состоянии произнести свое собственное имя!
— Я знаю.
— Он такой милый мальчик!
Сэм обнял ее за плечи и повел вверх по лестнице в комнату.
— А я думал, ты не любишь детей. — Молли опешила.
— Как ты мог обо мне так подумать? И… с чего ты взял?
Сэм резко остановился перед дверью, его взгляд неожиданно помрачнел.
— Наверное, я был не прав, и твоя неприязнь относится только к МОИМ детям. Да, Молли? На этот раз я прав? Ты не хочешь от МЕНЯ детей?
Молли заморгала часто-часто, прогоняя подступавшие к глазам слезы. Она несколько сковано покачала головой:
— От любой женщины у тебя будут очень красивые, прекрасные дети, Сэм!
Он притянул ее к себе и заключил в объятия.
— Тогда почему же ты избегаешь меня? Почему ты не хочешь зачать от меня ребенка?
Молли отвела взгляд.
— Я не знаю, — солгала она.
До конца года ей придется оставаться женой Сэма — таковы условия сделки, которую она с ним заключила. Ребенок же свяжет их на всю жизнь. Однако, пожалуй, не было смысла сейчас усложнять положение дел, напоминая Сэму правду: Молли Джеймс не должна быть женой Бреннигана!
Несколько секунд Сэм молча смотрел на нее, затем его рот накрыл ее губы требовательным поцелуем. Сэм скользнул рукой ей под колени и поднял на руки, ногой открыв дверь спальни.
Нетерпеливыми шагами он проследовал к кровати, где торопливо начал раздевать жену. Молли не возражала. Ей стали необходимы его любовь и ласки — как воздух, как вода, как хлеб.
Сэм поцелуями заставлял ее забыться и заглушал боль, которую она теперь носила в себе постоянно. И Молли рада была отвлечься от мыслей, терзавших ей Душу.
Они занимались любовью страстно, доводя друг друга до безумия и отдаваясь друг другу с небывалой безудержностью. Они оба не были уверены, было ли между ними что еще, кроме всепожирающей жажды и всеобъемлющего желания, которые они испытывали друг к другу, но эти жажда и желание были безусловно, и Молли позволила себе в очередной раз отдаться в их власть, и ощущения, захлестнувшие и переполнившие ее, унесли Молли в мир блаженства.
101 
