Сначала, вроде бы ничего, но потом стало скучно, ггероиня оказалась какой-то противной... 
44 
— Как я могла… как вообще можно позировать для такого? — вопрошала она, закрыв лицо руками.
— Художники часто используют обнаженные модели. Вам это должно быть известно.
— В данном произведении нет ничего художественного, — презрительно бросила Вивьен. — Его единственное предназначение состоит в том, чтобы…
— Возбуждать, — вкрадчиво закончил Морган.
Она уронила руки, все еще не решаясь повернуться к нему лицом. Какое чудовищное унижение… Оно опаляло ее изнутри подобно пламени костра…
— Снимите его или хотя бы прикройте, — с отчаянием в голосе попросила она.
— Я уже видел его, Вивьен, — ответил он в замешательстве.
Она понимала всю нелепость своей просьбы, но не могла вынести вида портрета — будто это она сама предстала перед ним в костюме Евы.
— Мне он не нравится, — резко сказала Вивьен. — Я не останусь в этой комнате, пока эта вещь здесь висит. Сделайте что-нибудь, прошу вас.
Он подошел к ней сзади и сжал ладонями ее узкие плечи.
— Вы дрожите, — удивился он. — Не надо так расстраиваться.
— А что бы вы чувствовали на моем месте?
Грант неожиданно фыркнул:
— Сомневаюсь, что найдется художник, который согласится изобразить меня в чем мать родила. Я никудышный натурщик.
«Спорный вопрос», — подумала Вивьен. Морган был привлекательнее большинства мужчин, удостоившихся чести быть запечатленными на холсте… но она не собиралась просвещать его на этот счет.
Мягким движением он попытался повернуть ее к себе:
— Ну, ну, все не так уж плохо. Дышите глубже.
Вивьен противилась, упрямо наклонив голову и уставившись в пол.
— Я не сдвинусь с места, пока вы не уберете этот портрет.
— Ладно, будь по-вашему. — Отпустив ее, он решительно пересек комнату, направляясь к портрету. Вскоре до нее донесся шорох, затем поскрипывание тяжелой рамы, и наконец голос Моргана нарушил напряженное молчание:
— Можете открыть глаза.
Вивьен обернулась и увидела, что он снял портрет и прислонил его лицевой стороной к стене.
— Благодарю вас, — сказала она, прерывисто вздохнув. — Эту ужасную вещь надо сжечь.
— Возможно, вы передумаете, когда восстановится память.
— Мне наплевать, что произойдет после того, как вернется моя память, — возразила она. — Я не намерена оставаться куртизанкой.
Морган смотрел на нее с явным скептицизмом, безмерно раздражавшим ее.
— Поживем — увидим, — пробормотал он.
Внимание Вивьен привлекла другая картина — небольшое, написанное маслом полотно в изящной золоченой раме. Оно висело на стене рядом с туалетным столиком, словно ей было приятно смотреть на него, пока она пудрилась, душилась или расчесывала волосы. Подойдя ближе, она уставилась на холст с возрастающим любопытством. Картина совсем не соответствовала стилю, в котором был выдержан дом. Написанная любителем, она отличалась яркими живыми красками. На ней был изображен маленький деревенский коттедж, выкрашенный в белый цвет, с темным переплетением деревянных балок, окруженный ковром пурпурного вереска и высившимися позади серебристыми березами. Буйно разросшиеся розовые кусты, покрытые пышными белыми цветами, частично закрывали фасад коттеджа.
Вивьен не могла отвести глаз от пейзажа. У нее не было сомнений, что она посещала это место раньше и была там счастлива.
— Как странно, — вымолвила она. — Мне кажется, что эту картину дал мне кто-то, кто… — Она умолкла в замешательстве. — О, если бы я только знала, где находится этот коттедж.
— Таких уголков в Англии предостаточно, — сардонически заметил Грант.
Вивьен дотронулась до подписи в углу полотна.
— Дивейн, — прочитала она вслух. — Знакомое имя. Интересно, кто это: друг или…
— Любовник? — тихо продолжил Грант. Она убрала руку и нахмурилась.
— Наверное. — Воспоминания рвались через непроницаемую завесу в ее мозгу. Вконец раздосадованная, Вивьен подошла к массивному, состоявшему из нескольких секций гардеробу с вставленными в дверцы высокими зеркалами, по обеим сторонам которого расположились комоды. Открыв одну из четырех дверей, она увидела длинный ряд платьев всевозможных расцветок из шелка, бархата и атласа, широкие юбки которых трепетали, словно крылья бабочек. Все предметы одежды источали слабый аромат духов — сочетание розы с пряным запахом сандалового дерева, — который сладко будоражил, обволакивая ноздри.
— Похоже, здесь представлены фасоны на любой вкус, — заметила она, чувствуя на себе взгляд Моргана. — Все что угодно: от спокойного до шокирующего. Какого эффекта мы надеемся достигнуть?
44 
