75 
Они долго не размыкали объятий. Алине вовсе не хотелось шевелиться, счастливая, она лежала, закрыв влажными ресницами глаза. Когда она почувствовала, что он выходит из нее, она прикусила губу, чтобы сдержать стон протеста. Она продолжала полулежать на подушках в груде шелка и жесткого льна, все ее тело ощущало слабость после соития.
Застегнув брюки, Маккена потянулся за сюртуком. Он кашлянул несколько раз, прежде чем произнести чужим, хрипловатым голосом:
– Ни обещаний, ни сожалений – все так, как ты хотела.
Алина не двинулась, когда он покинул будуар. Она слышала, как он прошел через ее покои, как дверь закрылась за ним. И только тогда позволила себе разрыдаться.
* * *
Дождавшись окончания долгого ужина, Ливия вышла на улицу. И хотя она подозревала, что все в Стоуни-Кросс-Парке догадываются, что она сейчас пойдет в домик холостяка, она решила, что будет правильнее не афишировать это, и выбрала тропинку, ведущую кружным путем к отдаленной резиденции. Не было сомнений, что сейчас лучше было бы оставить его одного, но беспокойство о Гидеоне Шоу терзало душу Ливии. После того как она убедится, что с ним все в порядке, она вернется в особняк и возьмет самый длинный роман, чтобы больше не думать о нем.
Постучав в дверь, Ливия долго ждала на пороге. Никто не открывал. Нахмурившись, она постучала снова.
– Эй... Кто-нибудь слышит меня?
Пока она обдумывала, как можно взять запасной ключ у миссис Фэрклот, дверь внезапно открылась. На пороге стоял камердинер Шоу.
– Да, миледи?
– Я пришла повидать мистера Шоу.
– Мистер Шоу никого не принимает, миледи.
И дверь начала закрываться. Ливия подставила ногу, чтобы помешать камердинеру.
– Я не уйду, пока не увижу его.
Взгляд камердинера выражал явное недовольство, хотя его тон оставался вежливым.
– Мистер Шоу не в лучшей форме, миледи.
Ливия решила упорствовать.
– Он пьян?
– В стельку, – с горечью произнес камердинер.
– Тогда я пошлю за чаем и сандвичами.
– Мистер Шоу просит еще бренди.
Плотно сжав губы, Ливия решительно прошла мимо него. Будучи всего лишь слугой, он не мог ей помешать – никто из слуг не имел права останавливать хозяйку особняка. Игнорируя его протесты, она вошла в полутемную гостиную. Воздух был наполнен запахом алкоголя и табака.
– Никакого бренди, – сказала она категоричным тоном. – Идите в особняк и принесите сандвичи и чай.
– Он не станет есть, миледи. Никто не заставит мистера Шоу делать то, что он не хочет.
– Пришло время положить этому конец, – сказала Ливия, выпроваживая слугу. Когда тот неохотно удалился, Ливия прошла по дому. Тусклый свет лампы едва освещал комнату. Услышав постукивание кусочков льда – этот звук она хорошо знала – Ливия решила, что Шоу напился до невменяемого состояния, и вошла в спальню.
То, что предстало перед ее глазами, заставило ахнуть от изумления.
Гидеон Шоу лежал в ванне, которая стояла около камина. Голова его покоилась на подставке из красного дерева, одна нога торчала из воды, опираясь на край ванны, в руке он держал стакан со льдом. Стрельнув в нее глазами, он сделал глоток. Пар поднимался от ванной, оседая на его загорелых плечах. Капли блестели и на курчавых рыжих волосах, покрывающих грудь и маленькие кружки сосков.
О Господи, подумала Ливия. Джентльмен, злоупотребляющий спиртным, обычно выглядит ужасно. «Череп на палке», как однажды выразился Марк. И тем не менее Ливия должна была признать, что никогда не видела более впечатляющего зрелища, чем пьяный Гидеон Шоу в ванне.
Поморщившись, Шоу приподнялся, и вода выплеснулась через край. Гладкие ручейки сбегали по его мощной груди.
– Что вы здесь делаете? – резко спросил он.
Ливия была настолько загипнотизирована неожиданным зрелищем, что не сразу нашла что ответить. Отведя взгляд, она облизнула пересохшие губы.
– Я пришла посмотреть, все ли с вами в порядке.
– Теперь вы убедились, – холодно спросил он, – что со мной все прекрасно? Уходите!
– Нет, не прекрасно, – возразила она. – Вы пьяны и ничего не ели весь день.
– Я ем, когда голоден.
– Вам нужно что-то более питательное, чем содержимое этого стакана, мистер Шоу.
Его твердый взгляд встретился с ее взглядом.
– Я знаю, что мне нужно, дерзкая девчонка! Сейчас же уходи, или ты не можешь насмотреться на голого Гидеона Шоу?
Ливию никогда прежде не называли девчонкой. И она полагала, что ей следует обидеться. Но вместо этого она почувствовала, что еле сдерживает улыбку.
75 
