Особенно,... 
83 
Бойцы засуетились, начали быстро покидать дом. С лязгом захлопали тяжелы стальные двери бронетранспортера, снова зарычал двигатель. Заскрипел снег под тяжелыми зубастыми колесами, затем звук начал удаляться, а в дом заполз тяжелый запах выхлопа.
— Пошли, Саня, — хлопнул я задержанного по плечу. — У нас с тобой еще все разговоры впереди.
Идти Саня толком не мог, пришлось помогать, подхватив с двух сторон подмышки. «Кюбель» стоял возле крыльца, бойцы Тенго подогнали, но самих бойцов уже не было. Пустота на улице Саню явно напугала, он задергался и даже хотел то ли сказать что-то, то ли закричать, но Тенго ударил его кулаком в спину и прошипел: «Только пикни, голову отрежу».
Его затолкали на заднее сидение тесной машины, рядом с ним уселся Федька, выразительно направив в его сторону ствол пистолета. Тенго же, сидевший справа от меня, сказал:
— Давай до первого перекрестка и на нем налево.
— Понял.
Петляли мы по улицам Захолмья минут десять, пока не оказались на задах чего-то вроде маленькой фабрики или большой мастерской, огороженной высоким кирпичным забором с колючкой поверху. Дороги как таковой здесь не было, но все же что-то вроде проселка машины накатали. Остановились. Темнота, даже чернота скорее, свет только от фар. Выбрались из машины, затем потащили задержанного. Тот уже почти спекся, начал дергаться и тихо подвывать, гонор весь слетел. Потащили по дороге в пятно света от фар, бросили на колени.
— Саня, жить хочешь? — спросил я, присев перед ним на корточки. — Только честно ответь, подумав.
Саня думал недолго.
— Хочу.
В этом я не сомневался с первой минуты, как увидел его. По лицу понял. Саня из тех, которые наглые, но наглые потому, что ни разу ни с чем плохим не сталкивались. Просто жизнь не учила.
— А что сделаешь за то, чтобы жить?
— А что надо?
— Говорить надо, Саня. Начистоту и, прости за тавтологию, чистую правду. Будешь говорить?
— Буду.
— Чего будешь? — уточнил я.
— Говорить.
— Тогда говори про то, как убили Валю Демину и ее мужика. Только честно говори и со всеми подробностями. Как на брехне поймаю — так и стрельну в коленку, понял? Поймаю опять — стрельну во вторую. Потом пасть тебе завяжем и здесь бросим, твари на кровь всегда приходят, ты в курсе?
* * *
Саня рассказал все и без всякого дополнительного стимулирования. Его даже бить не пришлось, не говоря уже про в коленки стрелять. Работал он в охране у Червонца, сравнительно недолго, но выгоду такой работы оценил. Заранее его никто ни о чем не предупреждал, он даже домой ушел уже. Заехал Бронислав Мышлицкий, вызвал, усадил в машину и уже по дороге задачу поставил — быть на подхвате, а после всего еще и свидетелем. Возле дома Вали увидели машину — ГАЗ-68 с глухим кузовом-ящиком, возле нее еще двое стояли, наш Паша и Играшин. Дом Николая с Валей находился в конце тупикового переулка, еще и изгибающегося, так что даже соседи вряд ли могли разглядеть стоявших. Постояли, покурили, дождались, пока не показался «опель-капитан» Николая, валиного сожителя. Тот не испугался, он на Червонца работал куда активней, чем на власти Углегорска, поэтому разве что чуть удивился. Разговаривал с Николаем Мышлицкий, Саня к беседе не прислушивался, но вроде попросил ему дать какие-то бумаги. Тот покивал, пошел к дому, за ним следом Паша, Мышлицкий и Играшин, у Играшина в руках было что-то вроде то ли чемодана, то ли просто ящика с ручкой.
Со слов Сани выходило, что он сам никого не убивал, так и караулил возле машин. И я был склонен ему верить, из этой компании он действительно самым молодым был, и кто-то должен был остаться на улице. Произошло все просто — из дома послышался женский крик, потом серия пистолетных выстрелов. Затем на крыльце показался Паша, который тащил тяжелораненого Николая, прижимавшего окровавленные руки к животу. Стащив его с крыльца на снег, Паша отступил назад, продолжая целиться из пистолета. Второй пистолет он держал в руке.
К раненому же подошел Играшин, в защитных очках, поднес к лицу чемоданчик, приоткрыв крышку. Николай дернулся несколько раз так, словно через него ток пропустили, потом уже Играшин сказал что-то, вытащил ствол, и вдвоем они несколько раз выстрелили раненому в грудь. Паша протер рукоятку второго пистолета, вложил в руку убитому. На этом все и закончилось, вышедший из дома Мышлицкий кинул Сане ключи и приказал гнать в отделение милиции, вызывать тех на убийство.
83 
