Последние отзывы

  169  

Покушав, Энжель сразу же вытянула в мою сторону руки, предлагая надеть кандалы, несказанно удивив меня этим жестом.

"Ты только посмотри какая покорная лапочка! Ну просто прелесть! — умилился бес и укорил меня: — А ты, осёл, отказался от такой славной рабыни!"

"Заткнись, скотина!" — сердито потребовал я от нечисти поганой. И так как не испытывал никакого удовольствия видя юную леди в цепях, сказал ей: — Можно ведь обойтись без кандалов… Если пообещаете не пытаться совершить побег.

— Прости, Кэр, но я не могу дать такого обещания, — с сожалением покачала головой Энжель. — Я не могу подвести доверившихся мне людей.

— Что ж, хорошо, — скрепя сердце согласился я нацепить на девушку кандалы.

А кроме этого ничего не изменилось. Мы так и остались сидеть за столом. Не в дилижансе же куковать до того времени как конвой продолжит свой путь. И подчинённые мои по очереди перекусили, пока я болтал с Энжель о всякой ерунде, стараясь узнать её получше.

Жара действительно немного отпустила, и много позже полудня ехать в дилижансе оказалось не так тяжело. Тем более что мы всё равно задолго до заката миновали небольшой городок под названием Лурск и добрались до постоялого двора, что расположился на Южном тракте, к которому и примыкает дорога ведущая в Кельм.

Миновав высокий тын, окружающий место отдохновения усталых путников, мы очутились на огромном пространстве двора, где вполне можно было бы разместить небольшую деревеньку. Или пару больших торговых караванов, что частенько снуют по тракту проложенному от южных ворот империи — Машера до самой столицы. Но сегодня двор можно сказать пустовал. Лишь почти у самого крыльца огромного постоялого двора в два этажа, сложенного из грубо отёсанного серого камня, стояла карета с хорошо знакомой каждому эмблемой — намалёванным белой краской сжатым кулаком в солнечном кольце. А чуть дальше, между конюшней и тыном стояла простая телега. С железной клетью, набранной из широких кованых полос. А внутри этого узилища сидел какой-то худющий бедолага, с исполосованной кнутом спиной и жадно насыщался из поданной ему сердобольными братьями-инквизиторами чаши.

— Десятник, к крыльцу нам никак не подъехать, — оповестил меня Грегор, остановив дилижанс посреди двора.

— Ничего, ножками пройдёмся, — ответил я. — Осмотримся вот только. — И ступил на утрамбованную до состояния камня землю.

— Благослови вас Создатель! — насытившись, весьма благочестиво поблагодарил инквизиторов сидевший в клетке человек. Но на этом не успокоился и продолжил: — Да дарует он вам спасение и очистит ваши души от той ереси в коей вы погрязли!

Я аж остановился, услышав такой пассаж. Еретик братьев-инквизиторов в вере наставляет!

— Не усугубляй свои грехи, сын мой, — обманчиво мягко обратился к нему довольно пожилой уже инквизитор с выбритым до синевы лицом. — Отрекись от своих заблуждений. И будешь ты прощён.

— Нет! — упрямо мотнул головой тот и с жаром продолжил: — Я не отступлюсь от истиной веры! И не стану поклоняться тому чудовищу, которого вы, безумцы, нарекли Светлым Ангелом! — И с болью и отчаяньем провозгласил. — Как вы можете быть так слепы, братья? Оглянитесь вокруг! И поймите — не может быть этот мир землёй обетованной, дарованной нам самим Создателем! Всё это изуверское коварства тёмных сил, что обманом заманили наших предков в сей мир! Где ангелы и демоны суть есть едины! И отличаются друг от друга не более чем светлокожий человек от темнокожего!

— Демоны помутили твой рассудок, брат, и заставляют произносить такие кощунственные речи, — с сожалением покачал головой инквизитор.

— Неправда, я нахожусь в здравом уме! — пылко возразил еретик и вдруг заметив что его слушают не только стоящие у клетки инквизиторы, повысил голос: — Сии злокозненные твари, что именуют себя ангелами и демонами суть есть едины! И это есть горькая истина! Всё вокруг нас не более чем фарс! Игра двух этих рас! Придуманная ими после того как этот чудный мир опустел в результате их забав! А мы здесь не более чем игрушки, обманом вовлечённые в жестокую забаву!

Я едва не покрутил пальцем у виска. Идиот. Единственное до чего он договорится, так это до искупления Светом. Но надо признать упрямый идиот, раз продолжает стоять на своём даже перед инквизиторами. Или просто сумасшедший.

— Интересно, сын мой?

— Да не так что бы, — заставил меня вздрогнуть коварный вопрос, заданный старшим инквизитором совершенно незаметно подобравшимся поближе ко мне.

  169