— С твоей и Божьей помощью — лучше, чем могло быть, — по-ромейски ответил Духарев.
— Вина? — тоже по-ромейски предложил Калокир.
— Не откажусь.
Слуга наполнил кубки.
— В Мисии вина немногим хуже наших, — заметил Калокир.
Духарев не стал уточнять, имелась ли в виду продукция византийских или крымских виноделов.
— У меня к тебе просьба, патрикий...
— Это так по-варяжски: сразу — к делу, — Калокир засмеялся. — Ладно, выкладывай свою просьбу.
— Отдай мне на пару недель опциона Дементия, того, что служил в гвардии Петра.
— Зачем он тебе? — осведомился Калокир.
— Собираю компанию для небольшой прогулки.
— Разведка? — Калокир приподнял бровь. — Великий князь не доверяет разведчикам-печенегам?
— Как можно доверять печенегам? — удивился Духарев. — Впрочем, это была моя идея. Мне, благородный патрикий, скучно сидеть на одном месте, а здесь, под стенами Доростола, чует мое сердце, придется сидеть долго.
— Твое сердце, храбрый воевода, ошибается. Ставлю фунт серебра, что мы войдем в Доростол не позже чем через двадцать дней.
— Принимаю, — ответил Духарев. — Уверен, нашим машинам минимум два месяца придется возиться с этими стенами.
— Не в стенах крепость — в их защитниках, — произнес Калокир. — А защитники Доростола не станут особенно упираться, если великий князь пообещает обойтись с ними милосердно.
— Но в Доростоле — Петр! — воскликнул Духарев. — И патриарх!
— Кесаря Петра в Доростоле нет, — с удовольствием сообщил Калокир. — И дворец патриарха булгарского тоже лишился хозяина. Они, скорее всего, уже в Преславе.
Вот так сюрприз!
— Уверен?
— У империи здесь немало доверенных людей. Я знаю кое-кого из них.
Ну да, естественно.
— Кесаря Петра увезли в Преславу, — сообщил Калокир. — Кесарь болен. С ним случился удар, что неудивительно для человека его возраста. Сурсувул — с ним. И патриарх. Церковную казну они тоже увезли. Но все это было проделано втайне. Люди в Доростоле думают, что кесарь и патриарх — с ними. Когда они обнаружат, что покинуты, то, скорее всего, откроют ворота сами.
— Святослав знает?
— Еще нет. Ты — первый, кому я рассказал.
Калокир был очень доволен. Всю дорогу они с воеводой соревновались: у кого лучше шпионы. Этот этап соревнования Калокир, безусловно, выиграл.
— Где мой фунт серебра? — поинтересовался он.
— Доростол еще не взят.
— Ты мне не веришь?
— Верю. Просто напоминаю условия спора.
— Если тебя убьют мисийцы, кто заплатит мне выигрыш?
— Дай мне Дементия — и вероятность того, что меня убьют, станет меньше.
— Вероятность — меньше? — не понял патрикий. — Говори лучше на языке русов. Твой ромейский не очень хорош.
— Дай мне Дементия — и тогда я скорее верну тебе долг.
— Дам, — кивнул Калокир. — Если он согласится.
Дементий согласился.
— Ты мне должен! — напомнил Калокир.
— Должен, — признал Духарев.
Разумеется, речь шла не только о таком пустяке, как фунт серебра. И Сергея вполне устраивало, что это он должен патрикию, а не наоборот. Ромеи склонны избавляться от тех, кому должны, но своих должников берегут. Иначе с кого потом долги получать?
У Калокира, имеющего выходы на византийскую «разведсеть» здесь, в Булгарии, куча возможностей нагадить воеводе Серегею.
Утром следующего дня малая дружина Духарева покинула окрестности Доростола. Воинам предстояло пройти не одну сотню километров по вражеской территории. И никто, включая самого воеводу, не имел представления, каким путем они двинутся. Зато воевода знал, где будет конец маршрута. В Преславе.
Прошлым вечером у Духарева состоялся приватный разговор с великим князем.
Глава пятая
Тайный посол великого князя
Богатая страна — Булгария, бывшая провинция Римской империи. Не второй, Восточной, называемой Византией, а первой, Великой, той, что была — от Британии до Африки.
Была. Новые ромеи, восточные, со столицей в Константинополе, помельче. Но тоже — империя. И тоже хотели бы сделать Булгарию-Мисию своей провинцией. И план у императора Никифора был толковый. Сокрушить армию булгарского царя мечами киевского князя Святослава. И «расплатиться» за эти мечи булгарской же территорией: придунайскими землями.
«Разделим Булгарию пополам», — устами своего посла Калокира предложил константинопольский кесарь.