143 
Но над ними уже сгущались тучи. И не только в переносном смысле (Варда Склир наконец собрал, построил и воодушевил покинувших поле боя ромеев для новой атаки), но и в прямом — небо потемнело, усилился ветер, закружился поднятый в воздух песок, черная тень упала на поле боя...
Засверкали молнии, раскаты грома потрясли мир... Но вместо потоков дождя на людей обрушился песок. Ураганный ветер и тучи песка, бившие прямо в лицо русам...
И, не в силах бороться с рассвирепевшей стихией, русы повернули коней.
Ромеи их не преследовали. В этом светопредставлении все увидели знак свыше. Битва прекратилась в считанные минуты. Когда потоки ливня хлынули на поле боя, смывая кровь с земли и изуродованных тел, тяжелые ворота Доростола уже закрылись.
Позже ромейский историк напишет, что византийцы видели над полем боя великомученика Феодора Стратилата, которому молился о помощи кесарь Иоанн. Возможно, так и было. В бешеном разгуле стихий трудно увидеть что-либо на расстоянии пяти шагов, зато узреть божественного покровителя — очень легко.
Позже василевс Иоанн велел разобрать до основания церковь, где покоились останки святого, и воздвигнуть на этом месте большой храм. И заодно переименовал город Евханию в Феодорополь.
Позже.
Он мог себе это позволить. К этому времени великая битва киевского князя Святослава и Восточной Римской империи за власть на Балканах закончилась полной и окончательной победой ромеев.
Княжья русь, вернувшаяся за стены Доростола, и сам великий князь киевский Святослав еще не знали, что ромеи победили окончательно и бесповоротно. Но в нынешнем разгуле стихий русы, поклонявшиеся богу грома Перуну и иным языческим богам, увидели ясный знак. Богам угодно, чтобы война закончилась.
Того же мнения придерживались и ромеи. Но об условиях мира еще предстояло договориться.
Глава шестнадцатая
«С помощью Господа...»
Василевс в окружении телохранителей ехал по месту вчерашней сечи. На этот раз поле боя осталось за ромеями. Однако потери их были огромны. Почти половина армии василевса навечно осталась под Доростолом. А ведь эти воины были так нужны империи.
Правда, катархонт русов все-таки запросил мира. Однако его послы держались так гордо и независимо, что всем было понятно: это будет мир, а не капитуляция.
Что ж, этот мир нужен Иоанну не меньше, чем Сфендославу.
Место императора — в столице, а не здесь, на границе империи. Иоанн и так слишком долго задержался в Булгарии. Кончается второй месяц лета...
— Стой! — скомандовал Цимисхий. — Пропустите меня.
На этом месте вчера шел самый свирепый бой. Здесь едва не был убит Сфендослав. Здесь погиб Анемас. Здесь, в этом месиве мертвых людей и лошадей, мог бы, провернись всё иначе, оказаться и сам Цимисхий...
Нет, вряд ли. Господь, вручивший Иоанну власть над великой империей, не дал бы ему умереть.
— Приступайте, — разрешил император, и воины, спешившись, занялись телами своих погибших товарищей.
Трупы мертвых русов откладывали отдельно. Причем доспехи и одежду с них не обдирали. Их возвратят соплеменникам. Это станет одним из условий будущего договора.
Ромейский воин несколькими ударами меча перерубил древко пики, которая прошила конника россов. Убивший его катафракт лежал рядом со стрелой в глазу. Цимисхий вспомнил этого варвара. Именно он метнул копье, добившее Анемаса. Эх, каким славным рубакой был критский принц!
Ромеи поволокли тело росса к его мертвым соплеменникам. Шлем соскочил с головы мертвеца. В грязь упали две толстые косы.
— Постой, — сказал воину император. — Это что, женщина?
— Да, мой повелитель, — подвердил тот. — Среди воинов-россов есть и женщины. Положить ее отдельно?
Василеве покачал головой:
— Нет. Пусть лежит рядом с другими воинами. Все они — язычники. Все они отправятся в ад. Но сражались они храбро.
— Но с помощью Господа нашего ты разбил их, величайший! — подобострастно произнес сопровождавший василевса стратопедарх Петр.
— Да, это так, — согласился Иоанн.
Однако в голосе его все-таки прозвучало легкое сомнение.
Глава семнадцатая
Сдача Доростола
Цимисхий отдал россам тела всех погибших. В броне и одежде. Правда, оставил себе мечи. Росские мечи очень ценили в Константинополе. Кроме того, они нужны были Иоанну для триумфа. Мечи побежденных — наилучшее доказательтво победы. А Цимисхию было важно, чтобы его многомесячное сидение под Доростолом выглядело именно победой, а не соглашением.
143 
