43 
– Сегодня в семь вечера мы должны быть в ресторане «Домино», – объявил он.
– Слушайте, молодой человек, почему бы вам не сходить в этот ресторан одному? – Журавлев широко распахнул пасть и зевнул. – Там наверняка собираются симпатичные девочки. Вы хорошо проведете время.
– Я выдал вам аванс за работу, – твердо сказал Локтев. – Пока что вы эти деньги не отработали. Единственное, что вы сделали, – это выдали мне двойник пейджера Тарасова. И теперь хотите устраниться от дела. Вы должны меня сопровождать. Если вы не пойдете со мной, аннулирую наш договор к чертовой сраной матери.
Журавлев курил, пепел падал на клетчатую безрукавку.
– У вас, молодой человек, появляется собачья хватка. Но не будем горячиться. Если вы настаиваете, я пойду. Только хочу поинтересоваться. Неужели вы так богаты, чтобы тащить с собой в кабак лишнего человека, оплачивать угощения. «Домино» заведение категории Б, но цены там довольно высокие. Я много ем. В вашем возрасте у меня совсем не было денег. А откуда у вас деньги? Недавно похоронили любимую бабушку? А старушка имела отношение к нефтяному бизнесу?
– Я никого из родственников не хоронил. У нас мало времени. И вот ещё что, пока не забыл. У меня есть для вас новое поручение. Нужно узнать все о некоем Мизяеве Олеге Иннокентиевиче. Судимый, кличка Мизер, москвич, отроду лет тридцать с небольшим. По моим сведениям, пару дней назад его насмерть сбила машина.
– Что вы хотите знать о покойнике? На каком кладбище похоронили Мизяева? Или сколько человек присутствовало на похоронах? В какую сумму обошлись поминки?
Журавлев засмеялся.
– Дело в том, что за рулем той машины был я, – вздохнул Локтев. – Я хочу узнать, сбил я Мизяева или кого-то другого. В милиции мне показали альбом с фотографиями. На карточке был тот самый человек, которого я задавил. Следователь сказал, что этот Мизяев правая рука какого-то вора в законе. И блатные якобы заочно приговорили меня. Только пока не знают, где искать. Мент меня заставил написать агентурную подписку о согласии стать добровольным осведомителем. Я хочу убедиться, что сбил именно того человека. Хочу убедиться, что менты меня не кинули.
Журавлев снова рассмеялся, но смех оборвал приступ икоты.
– Кажется, вы единственный человек в этом городе, кто верит милиции, – Журавлев сделал запись в блокноте. – Подписку-то вы все равно уже дали. Значит, вы милицейский соловей?
– В какой-то степени соловей, только песен милиции ещё не пел.
– Я завтра же наведу справки об этом Мизяеве. Только это лишний труд для меня и лишние расходы для вас.
– Все равно, я хочу знать правду. Кстати, вы идете вместе со мной в ресторан?
– Молодой человек, я не спал две ночи кряду. Моя дочь сегодняшним утром родила. Я стал дедом.
– Поздравляю. У вашей дочери все прошло успешно?
– Успешно?
Журавлев плюнул на пол.
– Я вчера отвез дочь в родильное отделение больницы. Ее положили на каталку и оставили там в каком-то коридоре. Схватки проходили в течение десяти часов. Но врач только однажды подошел к ней. Когда младенец выскочил из моей дочери, крошку едва успели поймать в сантиметре от пола. Вот вам и успешно. Кстати, мой зять в командировке, прилетает вечером. Он даже не знает, что стал отцом. Он такой же молодой и симпатичный мужчина, как вы. Только умный и деликатный.
– Я тоже иногда бываю умным, – сказал Локтев. – Так вы идете?
Вместо ответа Журавлев положил непотушенный окурок в пепельницу, встал, распахнул дверцу тумбочки, вытащил какую-то одежду и начал переодеваться. Локтев стал размышлять о событиях предстоящего вечера. Что задумал Тарасов? Возможно, в этом кабаке у него назначено свидание с дамочкой или деловой разговор.
Тут гадать бесполезно. Ясно только, что в семь вечера Тарасов появится в «Домино». Каковы действия Локтева, когда он нос к носу столкнется с Тарасовым? Об этом Локтев ещё не успел подумать. Может, лучше прямо сейчас связаться с Руденко? Нет, только не это.
Если Руденко обо всем узнает, Тарасову уготована судьба того несчастного боксера, который в страшных мучениях доживал последние часы в реанимационном отделении. Которого застрелили якобы за то, что он хотел разоружить милиционеров. Если в ресторан нагрянет милиция, Тарасов не поднимет вверх руки. Тарасов не сдастся, потому что сдаваться не в его правилах. И его просто пристрелят.
Взять его мертвым, так милиционерам даже удобнее. Меньше бумаготворчества. Хорошо, Руденко он не звонит, действует самостоятельно. Он, Локтев, просто подойдет к Тарасову и поговорит с ним по-мужски. Задаст несколько вопросов, получит на них ответы… Или не получит. Там будет видно.
43 
