Особенно,... 
123 
– Дожили, – буркнул Сергей. – Копчеными от своих хотим прикрыться.
– Ну, бать, как-то ты неправильно рассуждаешь, – не согласился Артём. – Это кто ж нам – свои? Нурманы, что ли? Иль жрецы кроволюбивые, которых Владимир пригрел? Нет, бать, свои – это те, кто в беде поможет. Хоть печенеги, хоть ромеи…
– Помогал волк кобыле… – мотнул головой Сергей. – Все, хватит тереть попусту. Пошли лучше мечами помашем. Меч – вот наш лучший помощник.
Артём возражать не стал. В этом он с отцом был полностью солидарен.
* * *
– Твои соплеменники, – сказал князь жене, – они помогут. Я послал доверенного человека с дарами паракимомену Василию. Этот человек близок василевсу. Он напомнит Иоанну Цимисхию, что тот заключил договор с моим отцом. Он обязан помочь мне. А когда рабичич будет побежден, я пошлю в Константинополь воинов, чтобы те тоже помогли василевсу.
Наталия не спорила. Ей говорили, что василевс Иоанн – великий воин. Он поможет.
Трудно сказать, помог бы император Иоанн киевскому князю. Это так и осталось неизвестным. Жить доблестному василевсу оставалось недолго. Зимой храбрый Цимисхий тяжко заболел. Ходили слухи, что василевса отравили. Даже называли имя отравителя: паракимомен Василий. Ему, утверждали знающие люди, Иоанн грозил опалой. Так или иначе, но одиннадцатого января[20] девятьсот семьдесят шестого года победитель князя Святослава скончался. И власть над сильнейшей империей тогдашнего мира наконец-то перешла к законным наследникам Василию и Константину.[21] И уж они точно ничем не смогли бы помочь Ярополку. Не до того им было.
В общем, не пошел Ярополк на Владимира. Правда, и Владимир на Киев не пошел. Целился на Смоленск, но, рассудив здраво, от похода отказался. Внезапного наскока уже не получилось бы, а взять Смоленск теми силами, что имелись сейчас в распоряжении Владимира, было невозможно. Так что не одни лишь плохие новости были в ту зиму у киевлян. Были и хорошие. Красавица-княгиня Наталия наконец забрюхатела. Родов ждали в начале будущей осени. Ежели родит княгиня первенца – значит, не вся удача ушла от Ярополка.
Однако ж до следующей осени надо еще дожить. Впрочем, Ярополк и так был счастлив. И еще больше времени проводил со своей красавицей-ромейкой.
Брат его Владимир тоже женами не пренебрегал. И обе они тоже были беременны. Но в отличие от Ярополка Владимир куда больше времени проводил в трудах и с дружиной, чем в женских светлицах. Он готовился к настоящей войне и знал: борьба будет тяжелой. Много крови прольется в будущем году. Но он – победит. Потому что на его стороне – древние воинственные боги. А на стороне брата – слабосильный ромейский Христос, который даже себя защитить не смог. Пусть ромейские и германские монахи в один голос твердят, что жертва эта была добровольной. Кто же в это поверит? По крайней мере Владимир не поставил бы на эти бредни и медного гроша. И самих проповедников ромейского бога либо отправлял на капища (богам должно быть приятно, когда им приносят волохов супротивника), либо гнал на юг, к Киеву. Пусть там учат о непротивлении силе. Глядишь, от таких речей и сил у Ярополка поубавится. Крепок Киев. Не следует упускать ни единой возможности его ослабить.
Глава девятнадцатая
Зимние приготовления князя Владимира
Зиму девятьсот семьдесят шестого – девятьсот семьдесят седьмого года Владимир провел в Новгороде. Здесь ему было удобнее и безопаснее, чем в Полоцке. Там Владимир оставил Сигурда с дружиной – достаточно, чтобы отбиться от разрозненных ватажек последышей Роговолта.
Объединить их было некому. Вокруг кого объединяться, если сыновья Роговолта мертвы, а Рогнеду Владимир увез с собой?
На случай же, если Ярополк все-таки решится двинуть рать на север, Сигурду строго приказано: уходить. Жаль, конечно, терять Полоцк, однако потерять ярла Сигурда – еще жальче. Особенно если помнить, что он – дядя юного Олава.
Сын конунга Трюггви теперь сидел едва ли не одесную от Владимира. Особенно когда князь беседовал с пришедшими наниматься в его войско нурманами.
А конунг свеев сам присылал к Владимиру охотников. К конунгу ездил Дагмар и договорился: как только Владимир закончит свои дела, он поможет Олаву вернуться в Норвегию. Вот будет удар для ставленника данов Хакона!
Византийцы называли такое политикой. Владимир вполне преуспел в этом искусстве.
Однако шли не только скандинавы. Немало было и своих…
20
В разных источниках точная дата колеблется от десятого до двенадцатого, однако в нашем случае это совершенно безразлично.
21
Василий и Константин были сыновьями Романа II, умершего в 963 г., когда первому было пять, а второму – три года. Сначала вместо них правил Никифор Второй, а затем Иоанн Первый. Братья были при них формальными соправителями. Однако после смерти Иоанна наследники получили реальную власть. И реальные проблемы. Старшему из них, Василию, в 976 году исполнилось восемнадцать лет.
123 
