Последние отзывы

  52  

Через плед он чувствовал, как бьется ее сердце, как учащенно она дышит. Сунув одну руку под плед, он обхватил ладонью ее грудь, Ники отодвинулась.

— Алекс, — прошептала она в замешательстве.

— Все в порядке, дорогая.

Его рука стала ласкать ее грудь, обхватывая, приподнимая, играя соском, пока он не затвердел, на этот раз уже не от холода, а от его прикосновений. Она тихо застонала. Никогда в жизни не испытывала она ничего подобного. Даже в сладчайших мечтах.

Губы Алекса скользнули от ее рта к щеке, затем к уху, обжигая огненными прикосновениями… Она не могла — и даже не хотела — вернуть себе обычное благоразумие. Ее руки, как бы сами по себе, отдельно от нее, стали ласкать его мускулистую грудь и плечи.

Алекс уложил ее на диван и расправил плед. Его потемневшие глаза горели неутоленной страстью.

— Алекс, — повторила она, зная, что должна остановить его, хотя бы против своего желания.

— Обещаю, что не причиню тебе боли.

Алекс никогда не причинял ей боли. Никогда. Хотя и имел на это все права. Что бы ни происходило, с Алексом она всегда была в безопасности. Она почувствовала, что теряет остатки самообладания. Когда его губы заскользили вдоль ее плеч, к груди, задержавшись на соске, Ники с невольной нежностью прошептала его имя.

— Алекс… пожалуйста…

Казалось, именно этого слова он и ждал. Его рука спустилась ниже, раздвинула ее ноги, лаская… На какой-то миг она напряглась, но чувство, которое она испытывала, было таким невероятно волнующим и таинственным, что она расслабилась и уступила его ласкам.

— Так-то лучше, дорогая. Я сам обо всем позабочусь. — Его палец проскользнул через рыжие колечки и углубился внутрь.

Ее охватило чувственное волнение. Инстинктивно она вся изогнулась. Почему она такая мокрая? Эта мысль тут же растворилась в неизъяснимо сладком возбуждении. Его палец легко двигался вниз и вверх, задавая ритм, который заставлял ее извиваться и стонать.

— Пожалуйста, Алекс… — взмолилась она.

Он лег на нее. Ей ничего не оставалось, кроме как довериться ему.

На миг она вспомнила Лорну и бесчинства тюремщиков.

Затем все заслонило лицо Алекса. Человека, которому она доверяла больше всех на свете. Человека, которого впервые в своей жизни полюбила.

Это было, казалось бы, странное ив то же время естественное время для постижения правды. Есть у женщины дар, который она может поднести лишь одному человеку.

Алекс вдруг остановился, что-то мешало ему проникнуть глубже. Новая попытка привела к тому же результату.

— Все в порядке, Алекс, — сказала Ники. — Я не боюсь.

И вдруг его осенило. Это было неожиданно, как гром с ясного неба. Задержанный выдох шумно вырвался наружу.

— Господи, да ты девственница!

Она была явно смущена.

— А вы что думали?

— Но ведь тебя избивали. Потом эти тюремщики…

Алекс был в такой растерянности, что Ники решила подтолкнуть его. Она крепко прижалась к нему всем телом, вынуждая проникнуть глубже. Ее попытка удалась, и Ники с трудом удержалась от вскрика.

— Вот черт. — Хотя Алекс и получил доступ внутрь, он слегка отодвинулся. — Худшее уже позади, — наконец произнес он, как бы оправдываясь и надеясь, что боль не так уж сильна. — Больно только в первый раз.

Ники храбро улыбнулась и понимающе кивнула. Даже это легкое движение воспламенило его. Он хотел доставить ей такое удовольствие, о котором она никогда и не мечтала. Теперь он уже не был уверен, что сможет долго ждать. Стараясь успокоить ее поцелуями, он стал постепенно входить в нее.

Сначала Ники вся напряглась, но с каждым мгновением боль затихала. Язык Алекса как бы подразнивал ее язык, его руки гладили ее груди, стараясь, чтобы она забыла о перенесенной боли. Сама не сознавая, что делает, она поднимала бедра в такт медленным проникновениям Алекса… Его движения стали быстрее, глубже…

И вдруг что-то странное, непонятное произошло с ней: огромный огненный шар взорвался в ней мириадами солнц, заполняя вселенную.

И в этот момент она услышала, как Алекс выкрикнул ее имя…

Какое-то время Алекс лежал неподвижно. Его дыхание постепенно успокоилось, но он не отодвинулся. Наконец, чуть приподнявшись на локтях, он взглянул ей в лицо.

— С тобой все в порядке?

— Да.

— Почему ты мне не сказала?

— Я думала, что ты знаешь. — После всего случившегося было так естественно перейти на ты.

Отказался бы он от нее, если бы знал правду? Или все равно поступил так же? У него были десятки женщин в разных городах и странах. Но никогда он не хотел ни одну так сильно, как эту. В ней было что-то совершенно особенное — он сразу почувствовал. Рано или поздно он все равно овладел бы ею.

  52