70 
Возможно, в другое время и в другой ситуации Люсьен и возразил бы, но сейчас решил не делать этого.
— Если беспокойство, которое я вижу на твоем лице, касается меня, то полагаю, я должен согласиться, — сказал он и поморщился от боли.
Заметив это выражение на его лице, Кэтрин засуетилась:
— В таком случае приступим.
Она повернулась и, обращаясь к тете Уинни, быстро проговорила:
— Мне нужна моя медицинская сумка. Вы найдете ее в моей спальне под кроватью. Кроме того, нужна горячая вода для промывки раны и чистые тряпки для перевязки. Скажите еще, чтобы принесли графин с бренди. — И добавила, обращаясь к остальным присутствующим: — Вам следует удалиться. Благодарю вас за заботу о моем муже и готова оплатить ваше беспокойство…
— Нет-нет, миледи, — прервала ее женщина из таверны. — Его светлость и так делает много добра для нас, живущих в деревне. Постарайтесь, чтобы он поскорее поднялся на ноги.
Кэтрин кивнула:
— Хорошо, я постараюсь… и еще раз благодарю вас.
Все вышли, а спустя несколько минут вернулась тетя Уинни с медицинскими принадлежностями. Покопавшись в сумке, Кэтрин извлекла баночку с жидкостью для остановки крови, иголку и нитки, а также целебную мазь для скорейшего заживления раны.
Вскоре появился лакей, неся кастрюлю с горячей водой, затем другой — с графином бренди и подносом с бинтами.
— Тетя Уинни, может быть, вы подержите его? — спросила Кэтрин.
— О дорогая! — испуганно воскликнула Уинни. С постели донесся голос Люсьена:
— Я буду вести себя спокойно. Не надо никого беспокоить. И вообще, тетя, будет лучше, если вы подождете внизу, пока Кэтрин не закончит дело.
Уинни облегченно вздохнула, а Кэтрин не стала возражать, потому что поняла: выдержать предстоящее зрелище может не каждый.
— Идите, — сказала Кэтрин Уинни. — Это не займет много времени.
— Ну, хорошо… если ты уверена, что я не понадоблюсь тебе…
Кэтрин коротко кивнула, и тетя Уинни покинула комнату. Кэтрин налила немного бренди в стакан и протянула его Люсьену. Он выпил содержимое залпом и резко выдохнул воздух. Кэтрин снова наполнила стакан и протянула его мужу, но он отрицательно покачал головой:
— Клянусь, до знакомства с тобой я никогда не пил столько спиртного.
— Это поможет справиться с болью, — сказала Кэтрин, не обращая внимания на насмешку.
— Нет, пить больше не буду и обещаю хорошо вести себя, — пытаясь не показать, что ему больно, произнес Люсьен.
Кэтрин разложила все необходимое на покрытый салфеткой поднос рядом с постелью, затем придвинула поближе кастрюлю с горячей водой.
— Прежде всего надо избавиться от грязной одежды.
— Если бы я не знал, что это нужно для такого неприятного дела, то с огромным удовольствием воспринял бы твое желание помочь мне раздеться, — попытался пошутить Люсьен.
Кэтрин почувствовала прилив теплых чувств к мужу, вспомнив о ночи, когда они занимались любовью. Но, поскольку она считала, что в постели разочаровала Люсьена, то решила не обращать внимания на его слова.
— Может быть, стоит позвать твоего камердинера Холкомба, чтобы тот помог приподнять тебя?
— Я не инвалид, Кэтрин. У меня всего лишь слегка порезана рука, и, если ты немного поможешь мне, я сам разденусь.
Наклонившись, Кэтрин развязала ранее наложенный ею жгут, затем, подведя руку под спину Люсьена, приподняла его и помогла снять окровавленную одежду. Рана на руке начала опять сильно кровоточить.
Кэтрин закусила нижнюю губу, стараясь успокоиться и собраться. Обычно она не испытывала особого волнения при виде крови, но не в данном случае. Это была кровь Люсьена, и мысль о том, что ему ужасно больно, была невыносимой для нее. Кэтрин с трудом сдерживала дрожь в руках. Смочив чистую тряпочку в кипяченой воде, она промыла рану, затем взяла приготовленную иголку с ниткой и присела на постель рядом с Люсьеном.
— Предупреждаю, будет очень больно, — с серьезным видом произнесла Кэтрин.
— Делай свое дело, — ответил ей Люсьен.
Кэтрин глубоко вздохнула и принялась за работу. За все время, пока она зашивала рану, Люсьен не издал ни звука, ни стона. Всякий раз, протыкая его кожу иглой, Кэтрин чувствовала, как ему больно, и внутренне сжималась, словно зашивала рану сама себе.
— Я почти закончила, — наконец произнесла она.
— Чертовски приятная вещь, — проговорил Люсьен сквозь стиснутые зубы.
Кэтрин слегка улыбнулась:
70 
