35 
У тщедушного мужичка рот раскрылся от удивления.
— Точно. Теща меня ненавидит. Она не хотела, чтобы я женился на ее дочери.
— Трижды ты был в смертельной опасности, — с мрачной серьезностью вещала Перса, сдвинув тонкие брови.
Мужчина задумался на мгновение, а потом радостно закивал.
— Так и есть: в детстве я перенес оспу, второй раз я едва остался жив, когда перевернулась телега, и третий раз меня пырнули ножом в кабаке.
Кэтрин еле сдерживалась, чтобы не рассмеяться. То, что говорила Перса французу, подходило почти каждому человеку. Но мужчина, отдавая цыганке монетку, искренне верил в правдивость ее предсказаний.
Кэтрин выглянула из вагончика. Доминик сказал, что отлучится на минутку, а время шло, я его все не было. Небо понемногу темнело. Быть может, ей удастся сбежать сегодня?
Ярмарка была в самом разгаре. Торговля шла вовсю, кое-кто уже успел отметить удачное приобретение стаканчиком-другим вина. Слышались музыка и пение.
— Я хочу немного погулять, пока не стемнело, — сказала Кэтрин Персе.
— Не уходи далеко, Доминик будет волноваться, — предупредила старуха.
«Не дальше, чем в Англию», — подумала Кэтрин и вышла из вагончика. Сегодня Кэтрин уже пыталась просить о помощи, но напрасно. Когда Доминик выменивал одну из своих лошадей, Кэтрин подошла к крестьянке, одетой получше других, и обратилась к ней:
— Мне ужасно неприятно затруднять вас, но я попала в беду и вынуждена просить у вас помощи.
— Беду? Какую еще беду? — спросила крестьянка, недоуменно поднимая светлые брови.
— Меня похитили, увезли из дома в Англии. Я хочу вернуться, но у меня ничего не получается. Есть кто-нибудь в деревне, кто мог бы помочь мне?
Женщина скользнула взглядом по расписным вагончикам, по цыганкам в ярких юбках и шалях.
— Вас держат цыгане? Против воли?
— Да. Меня продали в рабство. Моя семья хорошо заплатит за мое возвращение.
Женщина внимательно оглядела Кэтрин. Бедный наряд, рыжие волосы рассыпались по плечам. По лицу крестьянки было видно, что ей спасать девушку совсем не с руки.
— Я ничем вам помочь не могу. Может, кто другой…
— Но, честное слово…
Крестьянка ушла, не дослушав. Глупо было надеяться на что-то другое. Она была англичанкой, представительницей враждебной страны. Кроме того, по ее виду не скажешь, что она богата. Как и раньше, когда Кэтрин искала помощи у местных жителей, ей не поверили.
Подошел Доминик и увел ее. А Кэтрин еще раз убедилась, что надеяться ей надо только на себя.
С теми же мыслями Кэтрин вышла из вагончика Персы. План созрел почти мгновенно. Рядом с вагончиком были привязаны лошади Доминика. В сумерках она легко сможет исчезнуть, и даже если ее заметят, она спрячется в роще, притаится там и переждет преследование.
Золото, украденное у Доминика, все еще было у нее. Кэтрин удивляло, почему Доминик не требует его назад. Ей же лучше. Этой суммы хватит, чтобы доехать до Марселя, а там найти корабль, который доставит ее домой.
Что бы ни случилось, она уйдет от цыган, от Доминика. Чем дальше от нее будет этот мужчина, тем спокойнее будет у нее на душе.
Доминик вернулся к вагончику матери, только когда стемнело. Настроение было хуже некуда. Продажа лошадей заняла намного больше времени, чем он рассчитывал. А ему не терпелось поскорее вернуться к Кэтрин.
Перса вышла из вардо.
— Ты выглядишь усталым, сын. Торговля была неудачной?
— Просто пришлось потрудиться чуть дольше. Где Катрина? — спросил он, заглядывая в открытую дверь повозки.
— Она недавно ушла, — удивленно произнесла Перса. — Я думала, она пошла искать тебя.
— Я видел ее последний раз, когда привел сюда.
— Может, ходит где-нибудь поблизости, — пожав плечами, сказала Перса. — Вокруг столько интересного.
— Возможно, — ответил Доминик.
У него появились кое-какие подозрения. Очень скоро он обнаружил, что одна из лошадей пропала.
— Черт, — пробормотал он и добавил про себя еще несколько крепких словечек.
Отвязав второго коня, Доминик вскочил в седло и, подъехав к Персе, сказал:
— Она взяла лошадь. Я поеду за ней.
— На дороге опасно, — заметила Перса, — но она не должна уйти далеко. Времени прошло немного.
«Достаточно, чтобы нарваться на неприятности», — подумал Доминик.
— Дура, — проворчал он, пришпоривая коня.
Отсюда вели две дороги; одна по открытому полю, другая леском. Кэтрин наверняка выбрала вторую. В лесу можно спрятаться, если будет погоня.
35 
