20 
— Хорошо, — ответила она. Когда Морган подошел к двери и распахнул ее, Силвер села на койке, притянув простыню к подбородку. — Вы человек, который держит свое слово, майор Траск?
Морган повернулся к ней:
— Да.
Это короткое слово было произнесено так естественно, что Силвер сразу ему поверила.
— Тогда скажите, вы играли в джентльмена и прошлой ночью или же воспользовались тем, что я была без сознания?
— Я не играю в джентльмена, мисс Джоунс, — сжал губы Морган, — и с женщинами я имею дело, только когда они бодрствуют. Вам следовало бы вспомнить о своей скромности, когда мои руки выкачивали из вас воду.
Силвер смутилась.
— Думаю, я осмотрю корабль как-нибудь в другой раз, — пробормотала она. — Когда буду чувствовать себя немного лучше.
Голос Моргана смягчился.
— Позовите меня, когда будете готовы. — С этими словами он покинул каюту.
Сев на край койки, Силвер обхватила плечи руками. Хотя в каюте было не холодно, ее знобило. Морган Траск видел ее обнаженной и даже дотрагивался до нее, хотя и не воспользовался предоставившимся моментом.
Она непроизвольно провела рукой по груди и дальше вниз по телу. При мысли, что так же касалась ее и широкая ладонь Моргана, ее лицо залилось краской. Впрочем, интересно было бы узнать, какие они — прикосновения мужской руки.
Она вспомнила дни, проведенные в таверне, и устремленные на нее жадные мужские взгляды. Когда кто-нибудь из посетителей таверны пытался похлопать ее ниже спины или опустить свои лапы на ее грудь, она либо отвешивала звонкую пощечину, либо заставляла убрать руки острым словцом.
Что же в Моргане Траске заставляет ее верить ему? Ведь он такой же мужчина, как и все остальные. Она должна бы его даже ненавидеть, поскольку он был другом ее отца. Силвер хорошо знала друзей Уильяма Хардвик-Джоунса: это были люди, над которыми он мог властвовать или которых мог использовать.
Похоже, что Морган не относится ни к тем, ни к другим, хотя она еще не могла с уверенностью судить о человеке, которого знала столь мало. Впрочем, ее отец, когда ему было нужно, мог очаровать любого.
Облачившись в свою простую коричневую юбку и белую сельскую блузу, Силвер толкнула дверь каюты и с удивлением обнаружила ее незапертой. Сделав несколько шагов по кают-компании, она вдруг поняла, что забыла обвязать волосы лентой. Забыла потому, что они были кем-то тщательно расчесаны и теперь свободно падали ей на плечи.
Неужели это сделал Морган Траск? Мог ли столь суровый человек, каким казался майор, выполнить работу няньки, заботливо ухаживающей за лежащей без сознания женщиной? Неужели это сделал именно он?
Силвер решила, что пока еще не разгадала, кем был капитан корабля, однако понять его ей все же необходимо. Последняя надежда не возвращаться на Катонгу теперь была связана с майором Траском.
Каким-то образом нужно убедить Моргана взять ее с собой на Барбадос, а затем заставить его забыть обещание вернуть ее домой. Какую цену она сможет за это заплатить? Не потребует ли майор от нее то, что она бережет больше всего?
Ну такую цену она не заплатит никогда. Это единственное, что она может дать своему будущему избраннику. И потому это было для нее куда важнее, чем свобода.
Но она вполне может провести майора, разжигая его желание и теша его иллюзиями. Жаль, что она не искушена в любовных играх. Ну что ж, придется положиться на природное чутье. Если она будет вести игру разумно и осторожно, то вполне способна выиграть.
И тут вдруг против ее воли перед мысленным взором Силвер возникла картина полуобнаженного Моргана Траска, когда он нес ее, обессиленную, на своем плече. Она до сих пор помнила силу его упругих мышц.
Похоже, для нее эта игра будет очень опасной. И Силвер обратилась к Богу с молитвой, чтобы он помог ей победить.
По трапу Силвер выбралась на палубу. Свежий морской ветер, овеявший ее лицо, разом разогнал все страхи и сомнения. Она почувствовала веру в себя и удивительный прилив сил. Море было неспокойным, на волнах виднелись пенистые гребни, но темные тучи уже уходили к горизонту. Какое-то мгновение Силвер привыкала к покачиванию палубы под ногами, но все же для устойчивости ей пришлось опереться о деревянный ящик, в котором хранились дождевики. Моряки, одетые в парусиновые брюки, чинили канаты или драили палубу; несколько человек ставили хлопающие высоко над головой паруса. Матросы почти не смотрели на Силвер. По всей видимости, не обращать на нее внимания им приказал майор.
20 
