Последние отзывы

  122  

Однако сегодня, когда опустошенный Мика под утро приплелся от Хайди, Альфред каким-то самому ему неясным образом прочувствовал, что в доме, откуда вернулся Мика, ЕСТЬ ТАКОЕ СУЩЕСТВО! И именно ЖЕНСКОГО ПОЛА!!!

Как он это понял — объяснить сейчас не может. Сообразит как-нибудь потом…

Но пока Мика отсыпался от своих ночных мужчинских упражнений, Альфред попытался логически просчитать, каким образом в ее квартире появилось это Существо.

Очень Альфреду помогла одна подробность в описании Хайдиной квартиры — Кукла в баварском костюме. Да еще ростом с Альфреда!

Итак, скорее всего этой Кукле сейчас немногим меньше, чем самой Хайди, — лет так примерно двадцать восемь — тридцать. Не больше. Следовательно, Кукла была подарена Хайди еще в ее детстве.

ОДУШЕВИТЬ же, создать своим воображением Живое Существо из тряпочной имитации или воспроизвести Его на чистом листе бумаги способны только или очень талантливые люди с безграничной фантазией, не скованной рамками бытового реализма, или…

…или ДЕТИ!

Так, наверное, произошло и с маленькой девочкой Хайди около тридцати лет тому назад.

Кто подарил ей эту Куклу — не важно. Важно то, что маленькая Хайди так ПОВЕРИЛА в эту Куклу, так полюбила Ее, что своим необузданным детским воображением, не замутненным банковскими счетами, экономией, туповатой рассудочностью с гипертрофированным ощущением собственной значимости и слегка смещенными понятиями о правилах приличия, СУМЕЛА ВДОХНУТЬ ЖИЗНЬ в это миленькое тряпочное Существо с напряженной фарфоровой рожицей.

Оно и зажило. Оно явилось в человеческий мир так же, как появился у Мики и сам Альфред!..

Альфреду еще предстоит выяснить — с теми ли задачами хранительницы очага эта Кукла явилась в свет, но он свято убежден, что она менялась точно в унисон изменений и взросления самой Хайди.

Он даже в словарь заглянул, пока Мика отсыпался. «Домовой» по-немецки называется «хаусгайстер». Поэтому женский род будет звучать «хаусгайстерин»…

— Я умоляю тебя, Мика, в следующий раз, пожалуйста, возьми меня с собой к этой Хайди! Это я прошу тебя, как мужчина мужчину.

— Нет проблем, Альфред. Буду рад, если тебе удастся захороводить эту баварочку. В ближайшие же дни созвонимся и… Вперед, На штурм Хаусгайстерин!

***

Так был восполнен еще один пробел в богатой событиями жизни Мики и Альфреда в Мюнхене…

За эти девять месяцев Мика и Альфред пару раз слетали в Ленинград. И если в свой первый приезд они пробыли дома целых две недели, то уже во второй раз еле выдержали пять дней.

Общаться было практически не с кем.

Как ни странно, почти все, с кем Мика приятельствовал в прошлые времена, не сумели вписаться в новую жизнь и влачили довольно жалкое существование.

Друг— киносценарист на своем «жигулёнке» возил продукты для ресторана трех узбекских жуликов… Масса знакомых умерли… Столько же уехали из страны, не дожидаясь полного и беспросветного обнищания; работы не было ни у кого… Союз художников, по существу, прекратил свое трепыхание и почти «скончался»; чуть ли не все помещения Дома кино, где Мика раньше частенько играл на бильярде, были распроданы лихим фирмочкам и конторкам…

Дом творчества Союза кинематографистов в Репине, куда много лет тому назад Мика привез из онкологического института свою любимую Женщину после тяжелой операции, теперь был заполнен прекрасно одетыми и грубо раскрашенными потаскухами, а их кавалеры расплачивались в баре, вытаскивая из карманов пачки долларов толщиною в роман Алексея Толстого «Хождение по мукам».

Яша Бавли собирался в Израиль и продавал квартиру каким-то китайцам…

Сын Серега женился вторично. Сдавал свою однокомнатную квартиру за полтораста долларов в месяц, жил у новой жены — симпатичной, крепкой девушки Тани. Серега работал на рынке шофером, Таня там же торговала колготками.

Мика подарил Сереге свою старую «Волгу» с гаражом и созвонился с бывшим генералом Степой.

Степан приехал, распухший от возлияний, с красными пятнами на шее и висках от нейродермита, с мокрыми от умиления глазами — наконец-то встретились!

Выпили бутылку под традиционную яичницу с колбасой, а на следующий день Степан прислал Мике четырех крепеньких пареньков при оружии. Пареньки привезли с собой фанерные ящики, окантованные металлическими полосками, и помогли Мике упаковать шестьсот килограммов книжек, справочников, словарей, альбомов, кистей, красок, любимых картинок, подаренных Мике разными художниками в разные годы, и еще какую-то родную мелочевку — старые армейские фотографии, отцовские документы…

  122