19 
Согласно кивая, Хиона повернулась к нему, и герцог увидел в ее глазах такое доверие, почти обожание, которое показалось ему очень трогательным.
— Завтра держитесь подальше от сэра Джарвиса и помните: самый темный час — это час перед рассветом.
— И все же он не такой темный, каким был до встречи с вами, — благодарно ответила Хиона. — В моем сердце затеплилась надежда, будто свалившаяся с неба звездочка.
— Вот так и продолжайте думать до самого понедельника, — посоветовал герцог. — А теперь мне пора. Кстати, как ваша спина? Лучше?
— Да, да, намного лучше, — ответила Хиона, но герцог видел — она просто храбрится.
Он взял ее руки и поднес к губам.
— До понедельника, — сказал он. — И даже если случится наводнение или разверзнется бездна, все равно я буду ждать вас…
Девушка улыбнулась, по-своему оценив смысл сказанного. Через минуту герцог спросил:
— Хиона, вы не знаете, есть ли в доме работник по имени Джейк? Или кто-то из приходящих?
Хиона вздрогнула, и герцог понял: она испугалась.
— А зачем вам знать это?
— А у вас есть причина не говорить, кто он?
— Да нет, пожалуй… — помолчав секунду, Хиона сказала:
— Должно быть, речь идет о Джейке Хантсмэне.
— А что он делает? Работает на сэра Джарвиса?
— Он объезжает лошадей и тренирует.
— А что еще?
— Вам лучше спросить о нем кого-нибудь еще…
— Я спрашиваю вас. Не могу же я обратиться к сэру Джарвису! Он удивится: с какой стати я интересуюсь его людьми?
Герцог было подумал, не напрасно ли он так настойчив, но тут же уверил себя — здесь скрыта еще какая-то тайна. И чем раньше он ее разгадает, тем лучше.
Хиона же с беспокойством посмотрела на герцога и тихо проговорила:
— Он дает Клэрибел уроки верховой езды.
— Спасибо.
Герцог удовлетворил свой интерес: кажется, это именно то, что он и предполагал.
В лунном свете изящная фигурка девушки казалась почти эфемерной. В своем сером платье она была как бы частью теней, и лишь блеск глаз выдавал в ней живое существо.
— Спокойной ночи, Хиона. И прошу вас: позаботьтесь о себе до понедельника, нам предстоит долгий путь. Я бы не хотел, чтобы вы остались без сил.
— Нет, ничего подобного не случится! — поторопилась ответить девушка. — Спасибо вам за сандвичи.
— Надеюсь, очень скоро их у вас будет сколько душе угодно!
Он быстро скрылся между деревьями, и девушка вглядывалась в темноту до тех пор, пока шаги его не стихли. Потом она снова опустилась на поваленное дерево и долго еще смотрела вниз, на долину, залитую лунным светом, и молилась, молилась, чтобы план герцога удался.
Протанцевав до зари, гости разошлись по спальням, лишь когда погасли звезды, и на следующее утро все спали долго.
На прогулку верхом герцог отправился на час позже обычного, хотя проснулся довольно рано. На него сразу нахлынули мысли о Хионе, сэре Джарвисе и Люсьене, который час от часу все более привязывался к Клэрибел.
Однако никто не мог и подумать, что герцога занимают какие-то проблемы, — так легко и непринужденно он присоединился к мужчинам за завтраком. Большинство из них пили бренди. У стены на столе в серебряных блюдах и в жаровнях дымилось горячее. Но есть не хотелось.
— Ты потрясающе выглядишь, Алверстод, — заметил один из друзей, садясь за стол.
— А ты бы пил поменьше и тоже бы выглядел. Ведь не хуже меня знаешь: утро требует платы за каждый выпитый вечером стакан.
— О, знаю, — простонал тот, — но без рюмочки, как без лекарства, невозможно проснуться…
Герцог, как обычно, хорошо позавтракал, выпил две чашечки кофе и пошел узнать, нет ли газет. Дворецкий в холле сообщил, что они на столе в библиотеке. К счастью, библиотека была пуста.
Познакомившись с отчетами из парламента и новостями со скачек, герцог почти закончил шуршать страницами, когда в комнату вошел сэр Джарвис.
— Я узнал, что вы здесь, и пришел сообщить: мы собираемся пойти на конюшню. Мой человек объезжает нового жеребца. Превосходный скакун, я уверен, не оставит вас равнодушным.
Герцога это заинтересовало, и он без лишних вопросов пошел следом за сэром Джарвисом.
Когда они оказались рядом с загоном, сэр Джарвис приказал ожидавшему их мужчине:
— Выведи Руфуса, Джейк, а мы посмотрим, как ты им управляешь.
Герцог, услышав интересующее его имя, стал больше наблюдать за мужчиной, чем за лошадью.
19 
