98 
Но ароматы изысканных французских блюд начисто лишили Мадлен аппетита. Предчувствуя приступ тошноты, она отвернулась и потянулась за стаканом с водой. Логан, хмурясь, наблюдал за ней.
– Ты должна поесть, – сказал он.
– Я не голодна. – Мадлен с трудом проглотила возникший в горле ком, чувствуя, как от запаха еды у нее начинает кружиться голова. Отодвинув тарелку, она закрыла глаза и принялась дышать носом.
– Черт! – воскликнул Логан. – Ты ешь слишком мало даже для самой себя, не говоря уже о ребенке.
– Я стараюсь, – возразила Мадлен, не открывая глаз, – но меня все время тошнит.
Подозвав слугу, Логан велел ему принести вареную курятину без приправ и картофельное пюре с молоком.
– И это придется отослать обратно, – сказала Мадлен. – Сегодня я не смогу проглотить ни кусочка. Может быть, завтра мне станет легче.
Логан ответил ей гневным взглядом.
– Ты немедленно съешь что-нибудь, даже если мне придется кормить тебя насильно. Имей в виду: теперь, когда ты забеременела, ты отвечаешь за ребенка.
Укоризненные нотки в голосе мужа взбесили Мадлен.
– Я забеременела отнюдь не без посторонней помощи! – выпалила она в гневе. – В том, что случилось, виновата не только я, но и ты! – Она принялась дышать ровно и глубоко в надежде, что тошнота пройдет.
С минуту супруги молчали.
– Ты права, – неожиданно сказал Логан. – В ту ночь я не подумал о последствиях. Мне слишком уж не терпелось оказаться с тобой в постели, – Смутившись, он добавил:
– И потом, мне никогда не приходилось беспокоиться о подобных вещах. Женщины, с которыми я был знаком, обычно сами принимали… меры предосторожности.
Мадлен удивленно посмотрела на мужа. Неужели ей только показалось, что в голосе Логана прозвучало раскаяние?
– Меры предосторожности? – переспросила она. – Не понимаю, о чем ты говоришь. Логан улыбнулся.
– Это мы обсудим позднее. После рождения ребенка. – Он передвинул свой стул поближе и обнял Мадлен. Затем, смочив водой салфетку, приложил ее ко лбу жены, покрывшемуся каплями пота. – Помнишь, как во время болезни ты кормила меня месивом из хлеба с молоком? – спросил он. – А я пообещал, что когда-нибудь отомщу тебе…
Мадлен издала звук, напоминающий одновременно и плач, и смех.
– Мне следовало оставить тебя в покое.
– Ты спасла мне жизнь, – продолжал Логан. – Не важно, по каким причинам. Ты ухаживала за мной, не боясь вспышек гнева, лихорадочного бреда и вони, обычной в комнате больных. – Он провел прохладной влажной тканью по щеке и шее Мадлен. – Самое меньшее, что я могу сделать, – отплатить тебе добром за добро.
Мадлен почувствовала облегчение, тошнота уже не казалась столь мучительной. Открыв глаза, она увидела совсем рядом лицо Логана: он посмотрел на нее так, что сердце Мадлен лихорадочно забилось. Конечно, этому взгляду было далеко до прежнего, нежного и любящего, но по крайней мере в нем не чувствовалось холодности и отчужденности.
– Ты получишь все, что пожелаешь, – прошептал он, словно успокаивая больного ребенка. – Только скажи.
– Все? – Мадлен усмехнулась. – Ты готов пойти на такой риск?
Логан не сводил с нее пронзительно-синих глаз.
– Я никогда не даю обещаний, которые не собираюсь выполнять.
Мадлен удивленно воззрилась на мужа. В эту минуту слуга внес новое блюдо.
– Благодарю, Джордж, – произнес Логан, взяв в руку вилку. – Пока нам больше ничего не нужно. – Другой рукой он по-прежнему обнимал Мадлен. Положив на вилку немного картофельного пюре, Логан поднес ее к губам жены. – Попробуй съесть хоть немного,
Дорогая.
Мадлен с обреченным видом открыла рот, стараясь не обращать внимания на рези в желудке. Пюре показалось ей пресным и вязким. Мадлен медленно жевала; ей казалось, что она вот-вот подавится.
– Еще немного, – уговаривал Логан.
Неожиданно он принялся развлекать Мадлен ничего не значащим разговором, а между делом продолжал кормить, поглаживая ладонью по спине. Такая забота казалась более чем странной. Каждый глоток давался Мадлен легче предыдущего, ей удалось опустошить половину тарелки. Наконец она со вздохом покачала головой:
Больше не могу! Логан нехотя убрал руку.
Ты уверена? Мадлен кивнула.
– Поешь сам. Ужин остывает.
Пока Логан ел, Мадлен выпила бокал воды. Как завороженная, она следила за движениями его рук, наблюдала, как его пальцы ломают хрустящий хлеб, как держат бокал. Почувствовав на себе ее пристальный взгляд, Логан хотел что-то спросить, но передумал. Его лицо застыло, казалось, он испытывает неловкость, словно совершал нечто недозволенное.
98 
