— Возможно, – осторожно ответила Адди, заставив его улыбнуться.
— Не пробуй снова, Аделина. Это опасная игра. Я не как те мальчики, за сердечные струны которых ты можешь дергать, как заблагорассудиться.
— Конечно, тебе нравится так думать, – презрительно фыркнула та. – Но вы все одинаковы, несмотря на возраст, вы всегда – мальчики, которым нравится играть в эти смешные игры еще и еще! А еще…
Адди резко захлопнула рот и замолчала.
— И что еще? – презрительно спросил Бен, но Адди продолжала молчать, изучаемая его пристальным взглядом. – Как ты думаешь, Аделина – какая разница между мальчиком и мужчиной?
— Я не знаю. Я настоящих мужчин еще не встречала.
Бен смотрел на нее, холодно улыбаясь. От такой улыбки и сладкого, обволакивающего голоса у Адди вдоль позвоночника поползли мурашки.
— Не думаю, что, даже встретив, ты бы распознала его, милая.
— Мужчина – это тот, у кого есть Прин—ци—пы! – Она специально произнесла последнее слово по слогам, будто объясняя его значение бестолковому ученику. – И сила эти принципам следовать. Мужчина – это не тот, который сначала думает о себе, а только потом об остальных. И еще…
— Да ладно тебе! – Бен поднял руки, будто защищаясь. – Я уверен, у тебя длинный список, а главное очень увлекательный, однако у меня нет времени его слушать.
— Ты никогда бы ему не соответствовал в любом случае.
— Дорогая, не думаю, что ты разбираешься в предмете, о котором говоришь.
Его снисходительный тон только разъярил Адди. Она знала о мужчинах куда больше, чем он думал! Хотя женщины этих дней были воспитаны на глупых Викторианских принципах, сама Адди выросла в куда менее ханжеское время. Ее ровесницы гордились знаниями о противоположном поле. Книги и фильмы были доступны всякому. А когда шок от всеобщей осведомленности проходил, наступала скука. Молодежь быстро вступала во взрослую жизнь, недоумевая, откуда такой пиетет и волнение по поводу отношений между мужчиной и женщиной.
— Я не настолько наивна, как тебе кажется, – сказала Адди.
— А мне кажется, что ты не настолько опытна, какой пытаешься выглядеть.
— Откуда тебе знать? Ведь ты так рьяно защищался от моих нападений в конюшне!
— Все еще не можешь поверить, что я отказался от тебя тогда? Не знал, что тебя это так задело.
— Не будь самодовольным болваном! Меня это вообще не беспокоит. Если хочешь знать – я просто в восторге, что между нами ничего не произошло. Не можешь представить, как сильно.… Эй! Что ты делаешь!?
Бен насильно сгреб запястье Адди и потащил ее в сторону Джесси.
— Эй! Не надо! – Голос девушки мгновенно изменился. – Мне с ней не справиться!
— Не будь с ней грубой. У лошади чуткий рот, и дергая поводья, ты грозишь порвать его. И еще — ты колотишь пятками по ее бокам, как сумасшедшая. Джесси не понимает такого обращения и не знает, что ей делать.
— Ну хорошо! Я признаю, что обращалась с ней не так, как надо! – Адди попыталась вывернуться из рук Бена, но тщетно. Они приближались к лошади. – Но это только часть проблемы! Другая же часть, что у этой лошади скверный норов, и никакое отношение не сможет исправить его.
— С ней просто нужно мягче обращаться. Как и с любой самкой.
Бен положил руку на седло, а другой подтолкнул Адди.
— Давай, залезай в седло!
— Да прекрати ты! Знаешь где уже твои команды? – Ярость, которая переполняла Адди, была направлена скорее на себя, нежели на Бена. Ведь она сама втянула себя в эту заваруху. Нужно было просто настоять на отказе и все! А теперь не оставалось ничего другого, как снова лезть на лошадь.
— Хватит с меня. – Бен подтолкнул упирающуюся девушку к лошади. – Не знаю, что вдохновляет тебя играть в это снова и снова, но с меня хватит….
Отчаянно сопротивляясь, Адди сбила с головы Бена шляпу.
— Но это не игра!
— Если ты собираешься и дальше притворяться, что не знаешь, как скакать на лошади, мне придется заставить тебя вспомнить. Тебе хочется увидеть урок? Ты получишь свой чертов урок прямо сейчас, Аделина!
И до того, как Адди успела произнести хоть слово, Бен уже вскинул ее в седло, заставив вцепиться в поводья, что заставило тут же занервничать Джесси. Девушка зажмурилась что есть силы, чувствуя, что сейчас снова окажется сброшенной на землю, но позади нее уже запрыгнул Бен, сжав бока лошади мускулистыми бедрами.