119 
Из дверей граф их почти выволок и не остановился до тех пор, пока не достиг наиболее уединенного уголка, в котором разговор не могли подслушать.
— Итак, миледи, — обратился он к Гвен, — мне чрезвычайно интересно знать, как вы оказались так далеко от Лондона без какого-либо сопровождения.
— Я не желаю объясняться с вами! — вспылила Гвен, расправляя плечи и выпячивая подбородок. — У меня дело к вашей супруге, поэтому будьте добры, позвольте нам побыть несколько минут наедине!
— Сначала ответьте на мой вопрос.
— Мэттью, — воззвала Джессика, дотрагиваясь до руки мужа, — не лучше ли будет…
— Нет, не лучше! — отрезал тот. — Леди Гвендолин, я задал вам вопрос и с нетерпением жду ответа.
— Да вы просто… вы настоящий деспот, лорд Стрикланд! Не понимаю, как Джессика мирится с вашим невозможным поведением! Должно быть, вы тираните и ее. Клянусь, я никогда не выйду замуж, особенно за отвратительного деспота вроде вас!
— Очень может быть, что я деспот, — с едва заметной усмешкой сказал Мэттью, — в таком случае разумнее будет не бросать мне вызова.
— Что ж, если вас не переупрямить… да, я приехала сама по себе. В Лондоне наняла экипаж, ночь провела на постоялом дворе, и все сложилось бы просто чудесно, если бы не сломалось колесо. Увы, из-за этого я опоздала на несколько часов и пропустила половину танцев. Вы удовлетворены, милорд?
— Все это очень странно, — заметил Мэттью, хмурясь сильнее. — Что вас толкнуло на такой поступок?
— Причина очень проста. Я знала, насколько этот вечер важен для Джессики, и собиралась оказать ей поддержку, как всегда поступала она по отношению ко мне. Отчим наотрез отказался ехать и запретил моей матери, поэтому, естественно, и я должна была остаться дома. Так вот, я решила, что обойдусь без них!
— Гвен, ты с ума сошла! — ахнула Джессика. — Ты прекрасно знаешь, в какой ярости будет лорд Уоринг… и каковы будут последствия. Тебе не следовало платить такую цену.
— Это совершеннейшая ерунда, Джесси. Меня тошнит от лорда Уоринга! Я не ребенок и вполне могу иметь личную жизнь.
— Леди Гвендолин, — начал Мэттью тоном более мягким, чем можно было ожидать, — беспокоиться за своих друзей — благородная черта, и я отдаю ей должное. Однако все мы знаем, что незамужней девушке не подобает разъезжать по дорогам в одиночку, без какого бы то ни было присмотра.
— А мне наплевать!
— К счастью, мне не наплевать. Завтра утром я отправлю лакея в Лондон с письмом лорду Уорингу. Я отпишу ему, что вы находитесь в Белморе, что с вами все в полном порядке и что вы погостите у нас еще несколько дней. Леди Бейнбридж собирается вернуться в столицу через несколько дней. Я уверен, она согласится вывезти вас в свет. Если вы сумеете произвести на нее благоприятное впечатление, она даже замолвит за вас словечко лорду Уорингу.
— Как желаете, милорд, — с деревянным кивком ответила Джессика порывисто стиснула ей руку.
— А пока, — продолжал Мэттью с неожиданной улыбкой, — можете присоединиться к гостям и развлекаться по своему усмотрению. Хочу обратить ваше внимание на то, что здесь собралось немало интересных холостяков, которые с восторгом будут за вами ухаживать. Один танец — и я полностью уступлю им вас.
Приглашение на танец было своего рода публичным признанием покровительства, поэтому сердце Джессики преисполнилось благодарности. Даже Гвен перестала дуться и улыбнулась.
— Благодарю вас, милорд. Возможно, вы не такой уж деспот, каким кажетесь.
Но Джессика гораздо лучше знала мужа. Слово «деспот» отлично подходило к нему. Когда он вывел Гвен в круг танцующих, Джессику пригласил Адриан Кингсленд. Улыбка тотчас исчезла с губ Мэттью.
— Я сделал интересное наблюдение, миледи, — сказал кавалер Джессики, откровенно забавляясь мрачным выражением лица старого друга. — Графу Стрикланду нелегко дается незнакомое амплуа супруга.
— Как это понимать?
— За все время знакомства я ни разу не видел, чтобы он ревновал. Честно говоря, я думал, он на это не способен.
Как раз в этот момент пары оказались рядом, и каменная физиономия Мэттью проплыла достаточно близко от Джессики.
— Вы полагаете, это ревность? А по-моему, такова манера поведения собственника. Это совсем разные вещи, не так ли? Почему вы решили, что он ревнует?
Барон сверкнул обаятельной белозубой улыбкой, которая должна была толпами повергать красавиц к его ногам.
119 
