48 
Она оборвала себя на полуслове, надеясь, что король придет ей на помощь, но не тут-то было.
— Я хочу, чтобы вы до конца высказали свою мысль, — настаивал он.
— Мне… нечего… больше сказать, — пролепетала Зенка, чувствуя, что еще немного, и она расплачется.
— Они такие красивые, — дрожащим голосом наконец произнесла она. — Я понимаю вас, они не могут не нравиться, но мне так хочется…
Слезы потекли по щекам несчастной королевы, однако бессердечный Миклош не двинулся с места.
— Так чего же вам хочется? — поинтересовался он.
— Я-я очень одинока, меня никто не любит, и потому я хочу ребенка… Вам же нужно иметь наследника, а у меня появится малыш, который будет принадлежать только мне… — с трудом выговорила она, безуспешно пытаясь остановить потоки слез.
— Ну, я думаю, что тоже буду иметь на него кое-какие права, — усмехнулся король и спросил:
— Зенка, скажи правду: ты действительно этого хочешь?
Он наклонился к девушке и отвел ее руки от лица. Глаза Зенки были полны слез.
— Посмотри на меня, — потребовал король, — посмотри и скажи правду!
Их взгляды встретились, и Зенка увидела что-то такое в глазах короля, отчего ее сердце забилось с удвоенной скоростью.
— Я хочу знать, как ты ко мне относишься, — сказал король. — Ты меня ненавидела, я знаю это, но теперь все изменилось, я прав?
А Зенка, казалось, утонула в его бездонных глазах. Руки и ноги ее ослабли, по телу разливалась слабость, и она, как сквозь сон, услышала свой собственный голос:
— Я… люблю… тебя…
Услышав признание, король счастливо вздохнул и обнял ее.
Когда их губы слились в поцелуе, Зенка затрепетала от счастья, ей почудилось, что на мягком волшебном ковре-облаке они вознеслись на небеса, к сияющим звездам, так легко и радостно стало у нее на душе.
Вначале губы короля были трепетными и нежными, но постепенно они становились все настойчивее, пробуждая в груди Зенки неведомые ей доселе страстные чувства. Только теперь она поняла, как мечтала об объятиях и поцелуях мужа и что страдала вовсе не от одиночества, а от боязни, что король не захочет увидеть в ней женщину.
Случилось то, о чем Зенка мечтала всю жизнь: она полюбила, и дорогой и желанный ей человек оказался ее мужем.
Прильнув к королю, Зенка обвила руками его шею.
— Я люблю тебя, — прошептала она. — Целуй… меня, люби меня, я очень хочу этого…
— Я ждал этой минуты целый год, — заговорил король, — с того самого дня, когда первый раз увидел тебя.
— Целый год? — недоуменно переспросила она.
— Да, моя милая, я полюбил тебя сразу же, как только увидел в Букингемском дворце.
— Но я не знала, что ты был там…
— Ты была очаровательна, грациозна, остроумна, но… ты была слишком молода. Я вернулся в Каранию и решил забыть о тебе.
— Но ты полюбил меня? — заинтересовалась Зенка.
— Ты склонилась в реверансе перед королевой, и мне показалось, что от тебя исходит сияние. В этот момент я понял, что наконец-то нашел идеал, который искал всю жизнь.
— Но почему ты не познакомился со мной?
— Потому что я посчитал себя старым дураком, а тебя — юной девочкой, — смущенно объяснил король.
— Ты хотел забыть меня! — укоризненно произнесла Зенка.
Король наклонился к своей возлюбленной и поцеловал ее.
— Да, я пытался забыть тебя, — согласился он, — но у меня ничего не получилось. Тогда я взялся за ремонт дворца и замка. Собственно говоря, я приступил к этому сразу после смерти отца, но теперь я работал с удвоенной энергией.
— А я ничего не знала…
— Я сам не знал, как быть, — признался король. — Ехать в Англию и просить твоей руки или все-таки забыть о тебе? Но тут в дело вмешался премьер-министр: он и его кабинет стали требовать, чтобы я женился на английской принцессе.
— И ты сказал, что это буду я! — восторженно вставила Зенка.
— Нет, все было не так, — разочаровал ее король. — Мне не хотелось вступать в брак только ради высокой идеи, пусть даже спасения Карании, и я долго сопротивлялся, но в конце концов понял, что отступать некуда, и дал согласие.
Зенка обиженно молчала, и король продолжил:
— Я решил, что сама судьба решила соединить нас, и стал ждать, когда ты приедешь в Каранию и избавишь мою страну, а заодно и меня, от бессонных ночей.
— Но ты все-таки назвал мое имя? — перебила его Зенка.
Король улыбнулся:
48 
