32 
— А что толку, сеньорита? Может быть, у той машины вовсе не было номера, как у большинства машин в Лиме: полиция в любом случае не сможет отследить ее. А вы сюда приехали к сеньору Флоресу? Мне искренне жаль, что визит ваш сорвался. Но может, я окажусь вам полезным? К нам редко приезжают из Оксфорда — это большая честь для нас.
Отрепетированная улыбка вернулась на физиономию чиновника. Кэтрин глянула на Рутерфорда: страх все еще владел им. Она ответила за двоих.
— Нет, спасибо. Прошу, не беспокойтесь за нас. Мы хотели побеседовать с сеньором Флоресом об инках, но теперь это не так уж и важно. Мы возьмем гида в гостинице…
Манторес продолжал настаивать:
— Но, сеньорита, может быть, мне удастся уговорить вас посетить некоторые из наших более современных достопримечательностей? Ведь Перу — это не только наследие инков.
Оглядев мрачный атриум, почти ожидая появления незнакомого врага на пороге одной из дверей, Кэтрин, запинаясь, проговорила:
— Нет-нет, большое спасибо. Не беспокойтесь о нас.
— Что ж, если я хоть чем-то могу быть полезен, пока вы здесь, прошу вас, звоните без колебаний. Вот моя визитка. И я очень сожалею, что ваш визит получил такое начало. — Он скользнул взглядом по их рюкзакам, на которых все еще оставались бирки авиакомпании, и широко улыбнулся. — Надеюсь, все сложится хорошо.
— Благодарю вас, сеньор Манторес, я тоже надеюсь. Очень надеюсь. — Однако в душе Кэтрин твердой уверенности не было.
23
Рутерфорд и Кэтрин стояли на верху лестницы за порогом огромных дверей и внимательно смотрели вниз на медленно движущийся вокруг площади поток машин. Непрерывно рявкали клаксоны. Грохот и вонь выхлопных газов были просто невыносимы.
Рутерфорд опустил рюкзак к ногам. Видя перед собой хаос плаза Майор, он внезапно почувствовал себя крайне уязвимым — его инстинкты буквально кричали ему: спрячься, вернись в здание, скройся.
Кэтрин качала головой, мысли ее метались: «Скорее всего, Флореса убили. Слишком много совпадений: ни с того ни с сего погибнуть под колесами машины спустя сутки после телефонного звонка. Но откуда узнали, что мы звонили ему? Телефон прослушивался? Тогда кем и с какой целью? Кто бы это ни был, служба у них поставлена на высшем уровне — и в международном масштабе. Эти люди с дьявольским упорством пытаются остановить тот процесс, в который были вовлечены профессор и Флорес. Да, по телефону Флорес успел сказать ей, что они еще не готовы. Не готовы к чему?»
Через мгновение здравая логика рассудка привела ее к закономерному выводу. Кэтрин похолодела от ужаса.
«Но если Флореса убили за один только разговор с нами, то наверняка они…»
Кэтрин в панике огляделась по сторонам. Она готова была разрыдаться, ей хотелось спрятаться… И тут она вновь подумала о профессоре, добром, отзывчивом человеке, хладнокровно убитом — за что? Причины пока оставалась для нее загадкой. Гнев вступил в борьбу со страхом в тот момент, когда стала просыпаться решимость.
«Нет, мы не дадим так просто сбить себя с пути. Нас не запугаете и не сделаете покорными».
Затем она стала размышлять, каким должен быть ее следующий шаг.
— Джеймс, как думаете, есть смысл разговаривать с полицией? Или британским консульством?
— Нет, — твердо заявил Рутерфорд, подняв на нее взгляд. — Что мы им скажем?
Кэтрин села на свою поклажу. Она просто не знала, что делать. Ей вдруг почудилась, что их двоих разделяет пропасть. Она едва знала Джеймса Рутерфорда, а Джеймс Рутерфорд едва знал профессора.
«Бедняга Джеймс. Небось, гадает сейчас, каким ветром его занесло сюда. Но должен, должен быть выход, по крайней мере какая-то зацепка, указывающая, как нам выкарабкиваться».
Рутерфорд принялся мерить шагами каменные плиты на верхней площадке лестницы.
— Кэтрин, я начинаю склоняться к мысли, что нам следует возвращаться в аэропорт. Вы поймите, мы же сделали попытку… Этим должен заняться кто-то другой. ФБР. Ми-шестнадцать. Не знаю. Те, кто разбирается в этом. — Он замолчал и повернулся к Кэтрин лицом: она была мыслями где-то далеко.
Внезапно она вскочила на ноги.
— Джеймс, постойте пару минут, посторожите мой багаж, ладно? Там профессорские карты.
Рутерфорд оторопел:
— Что? Вы куда? Послушайте, зачем вы идете туда, постойте…
Но было поздно. Огромные железные двери поглотили Кэтрин.
32 
