Возможно, любительницам лёгкого, одноразового чтива и не понравится, потому... 
123 
Стражник решительно заступил ему путь к гонгу:
– Нельзя, начальник!
Сихон хотел отодвинуть дурака: вот еще! Если он, Сихон, полагает, что можно беспокоить Владычицу, то не этому решать: пускать, не пускать!
Но стражник считал иначе.
Он отбросил руку Сихона и со скрежетом выволок из ножен широкий меч. Да и второй уже тут как тут!
– Извини, начальник! – стражник, здоровый туповатый малый, судя по роже – откуда-то из Эдзама.– Не велено! – И легонько толкнул Сихона в грудь острием меча.
Сихон выругался. В другом месте он тут же проучил бы нахала! Обоих ублюдков тут же проучил бы! Но у покоев Владычицы… Да после этого она его и слушать не станет! И вся Внутренняя Стража сбежится. Объясняй тогда Ортрану, для чего к соххогое собрался через его голову! Нет, надо уступить!
– Понимаю! – сказал он, отступая на шаг.– Делай свое дело. Я не в обиде! – А сам постарался хорошенько запомнить солдата.
«Уж я с тобой сочтусь, урод!» – подумал Начальник Внешней Стражи, повернулся и пошел по галерее. До вечернего парада осталось всего ничего.
– Вот засранец! – сказал стражник напарнику.– Проверять меня вздумал! Небось сговорились с нашим. Отступи я – и плетей!
– Ну ты не сплоховал! – сказал второй.– Отбрил ловко! Как положено!
Стражники ударили ладонью о ладонь и засмеялись. Потом подмигнули друг другу, и тот, кто стоял у двери, сдвинул висевшую на стене, на высоте глаз, маску быка и заглянул в щель, известную уже не одному поколению стражников.
Сквозь розоватую дымку курений он увидел соххогою, лежащую на черном толстом ковре. Лица ее не было видно оттого, что голова была запрокинута назад,– только подбородок и молочно-белое горло. Голые груди испачканы чем-то желто-розовым, похожим на цветочную пыльцу. Втянутый живот вздрагивал, пальцы зарылись в мех ковра. Согнутые ноги Нассини с широко разведенными коленями, подтянуты к животу, приподняты над полом. Маленькие розовые ступни прижимались одна к другой, двигались, терлись, как отдельные живые существа.
Запах курений коснулся обоняния стражника, и он судорожно вздохнул. Второй похлопал его по плечу, стражник отодвинулся, уступая место, и вытер с подбородка слюну. Галерея качнулась перед ним. Это была не галлюцинация – просто подземный толчок.
«Часто трясет нынче»,– подумал солдат и поправил набедренную повязку под кольчужным кильтом.
К несказанному огорчению Сихона соххогоя на вечернем параде отсутствовала. Рабы несли пустые носилки, а заправлял смотром Ортран. Солдаты были огорчены. Теперь, после смерти Муггана, как им казалось, порядки станут помягче. И соххогоя больше будет с ними. Но кто займет место Муггана? Ни для кого из солдат Нассини не делала исключения. Каждый думал: а если – я? Но те, кто служил здесь еще при Спардухе, побаивались: вдруг она позовет кого-то из сородичей – хоб есть хоб!
Начальник Ортран верхом на злобно скалящемся Демоне медленно ехал вдоль строя. Солдаты не смотрели на него, центром внимания были пустые носилки. Ортран понимал их: немного воображения – и видишь сидящую на троне Нассини, ее бесстрастное маленькое лицо под широким обручем диадемы.
Зато все дворцовые служанки глазели на Ортрана. Он был хорош: высокий, светловолосый, в длинном голубом плаще, накинутом поверх золоченой кольчуги, на черном, как смола хуридских сосен, парде.
Ортран поискал взглядом северян, но не нашел. Пусть. Хорошо. К чему мозолить глаза?
Начальник Внешней Стражи, хитроумный Сихон, смотрел на гордеца и беззвучно смеялся:
«Пыжься, пыжься! Недолго уже. Не сегодня – так завтра…» Но все же он был сильно огорчен отсутствием соххогои. Неприятно откладывать торжество. Да и видеть Нассини – немалое счастье.
«Пускай! – думал он.– Когда я спихну этого, Владычица будет удостаивать меня почаще!»
* * *
– Тай,– спросил Санти,– светлорожденный Эрд знает, что ты фьёль?
– Нет. Ему и так нелегко со мной.
– А Нил?
– Да.
– Но почему? – удивился юноша.– Слуга знает, а господин…
Этайа нежно коснулась его щеки:
– Пора тебе стать лучше чувствующим!
Санти потерся лицом о ладонь фьёль.
– Я чувствую тебя очень хорошо! – прошептал он.
Потом повторил фразу мысленно и радостно засмеялся.
Этайа бережно отняла руку.
– Не обо мне,– сказала она.– Нил прошел обучение и посвящение в Руне.
– Он – маг? – изумился юноша.
– По-своему. А до того он был вождем тысячи на Севере. А до того овладел искусством вагаров.
123 
