ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Невеста по завещанию

Очень понравилось, адекватные герои читается легко приятный юмор и диалоги героев без приторности >>>>>

Все по-честному

Отличная книга! Стиль написания лёгкий, необычный, юморной. История понравилась, но, соглашусь, что героиня слишком... >>>>>

Остров ведьм

Не супер, на один раз, 4 >>>>>

Побудь со мной

Так себе. Было увлекательно читать пока герой восстанавливался, потом, когда подключились чувства, самокопание,... >>>>>

Последний разбойник

Не самый лучший роман >>>>>




  132  

Старший оперуполномоченный был немного расстроен.

– А что мы могли сделать, Саша? Приказ есть приказ. Мы даже сдать его не успели. Приехали ваши коллеги, забрали задержанного, протоколы, вещдоки…

– И кассету?

Старший уполномоченный развел руками:

– Все по описи. А теперь что? Нет больше ни доказательств, ни подозреваемого.

– А покойник?

– По официальной версии – бытовая травма. Не совместимая с жизнью, как у медиков принято писать. Причем помер терпила наш уже в больнице, как явствует из документов.

– То есть как это?

– А так. Саша, я сам все знаю. Он уже остыл, когда мы его в труповозку грузили. Я лично и грузил, потому что санитар один не мог, а у водилы радикулит открылся. Но это, Саша, лирика. Вызвал начальник, ознакомил с официальным заключением и велел не шелестеть. Мол, не вашего уровня дело! Извини! – Хлопков допил пиво и встал.

– Поехал я. Мне к трем – в прокуратуру.

– Погоди,– сказал Петренко.– Я тебя подброшу.

– Отдаю должное вашей предприимчивости, Валерий!

Николай Николаевич взирал на Васильева через пустое пространство стола.

– Задумано было неплохо. И выполнено – тоже. Но вы неверно оценили масштабы.

– Петренко у вас? – спросил Валерий.

– Пока гуляет,– Николай Николаевич усмехнулся.– Похвально, что вы интересуетесь судьбой товарища.

– Подставить вас – это была моя идея,– буркнул Васильев.– Его не трогайте. Тогда я вам подыграю на суде.

– А почему вы решили, Валерий, что будет суд?

– Ах даже так…– Васильев помрачнел.

В этом варианте он не может ставить условий. И на что-то рассчитывать.

– Я думаю,– сказал Николай Николаевич,– мы обойдемся без суда. Суд в вашем случае – пустая трата времени и материала.

– Тогда к чему этот разговор? – проворчал Васильев.– Хотите показать себя победителем?

– Хочу,– признал Николай Николаевич.– Очень хочу…

– Да отвали ты от меня, папка,– досадливо проговорила Таня и, протиснувшись мимо отца, шмыгнула к себе в комнату.

Батяня топтался под дверью, бубнил, какой он нехороший. Батяня всегда так: после первого стакана злобится, после второго кается. Таня не слушала. Она поплакала немного, потом вытерла слезы и достала из заначки сигареты. После первой же затяжки закружилась голова. Давно не курила. Неудобно при Валере. Он, мужик, не курит, а она – курит. Почти что бросила.

Таня посмотрела на себя в зеркало: зареванное лохматое пугало. Кошмар! А если все обойдется, и Валера сейчас придет?

С лихорадочной поспешностью она принялась приводить себя в порядок. Загадала: вот накрашусь – и он придет.

И точно! Только-только губки по контуру обвела – звонок.

Таня улыбнулась сама себе, сказала:

– Я – ведьма!

Встряхнула волосами, чтоб слегка распушились, подмигнула зеркалу: ну разве не красавица? Глазки, шейка, ротик. Конфетка, а не девочка!

Не спеша вышла, нет, выплыла в коридор. Папаша уже открывал, поэтому Таня остановилась, прислонилась к стене, изобразила загадочную улыбку.

Входная дверь распахнулась, пьяный папаша отлетел назад, треснулся о косяк, заматерился. Танино улыбающееся личико застыло каменной маской: на пороге стоял Мирон.

– …Именно поэтому,– продолжал Николай Николаевич,– устранить вас, Валерий, значит бездарно и бесполезно истратить превосходный человеческий материал. Таково мое мнение, хотя, не хочу скрывать, есть и другое.

– Если мне предлагается выбрать,– сказал Васильев,– то хотелось бы знать – из чего.

– Вам не предлагается выбрать,– Николай Николаевич погладил виски. Валерий видел: собеседник устал.– Речь идет не о выборе, а о вашей жизни. В том случае, если вам ее сохранят, жить вы будете так, как мы скажем.

– Нет,– сказал Васильев.

– Вы что-то не поняли, Валерий?

– Почему же? – Васильев усмехнулся.– Я все понял. И я сказал: нет.

Николай Николаевич вздохнул, подумал… Валерий насмешливо глядел на него. Ей-Богу, он был ничуть не страшнее того же Грустного.

– Хорошо,– подумав, произнес Николай Николаевич.– Вы уже доказали свою ценность. И свое умение выживать. Более того, обзавелись связями, которых, не скрою, нет ни у одного моего сотрудника. Поэтому я готов выслушать, только выслушать, ваши условия.

– Они просты,– сказал Васильев.– Вы заказчик, я – исполнитель. Никакого доверия. Никакого контроля. Я всегда могу отказаться, вы всегда можете меня убить. Для вашей организации это – не проблема.

– Сейчас – да, но позже это может оказаться затруднительным,– возразил Николай Николаевич.

  132