ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Мода на невинность

Изумительно, волнительно, волшебно! Нет слов, одни эмоции. >>>>>

Слепая страсть

Лёгкий, бездумный, без интриг, довольно предсказуемый. Стать не интересно. -5 >>>>>

Жажда золота

Очень понравился роман!!!! Никаких тупых героинь и самодовольных, напыщенных героев! Реально,... >>>>>

Невеста по завещанию

Бред сивой кобылы. Я поначалу не поняла, что за храмы, жрецы, странные пояснения про одежду, намеки на средневековье... >>>>>

Лик огня

Бредовый бред. С каждым разом серия всё тухлее. -5 >>>>>




  49  

Иногда Солод забывал, что общается с доверенным человеком из своего окружения. В разговоре с Гурским нет нужды в иносказаниях вроде «эта женщина» или «эта психопатка». Но назвать Аллу по имени почему-то язык не поворачивался. Солод упал в кресло. Захотелось выпить, но он вспомнил, что в тире бара не было.

– Мир меняется лишь внешне, а по своей сути люди остаются неандертальцами, – пожаловался бизнесмен. – Они не хотят учиться даже на своих ошибках.

– «Живи еще хоть четверть века – все будет так. Исхода нет». Это Александр Блок написал в начале прошлого века.

– Да, да, исхода нет, – повторил Солод. – И не будет.

Еще он подумал, что Гурский – эрудит и умница. Говорят, в молодости писал прекрасные стихи, публиковал их в молодежном журнале. До сих пор увлекается поэзией Серебряного века, наизусть знает любое стихотворение Ахматовой или Сологуба. Любит цитировать, вставлять в разговор поэтические строки. Делает он это к месту, а чаще не к месту. Где надо и не надо. В ФСБ он дослужился до подполковника. Мог пойти дальше, но решил, что жизнь всего одна и глупо выполнять квалифицированную работу за гроши, когда за такую же работу можно получать совсем другие премиальные. Он не стал протирать штаны, высиживая внеочередное звание или должностишку повыше, а просто написал рапорт и закрыл за собой дверь.

Единственная вещь, которая вызывала непонимание Солода, это то, как начальник его службы безопасности строит работу с кадрами. Гурский набирал на работу отпетых уголовников, отморозков и бандитов, предпочитая их бывшим офицерам спецслужб. Кое-кто из этих маргиналов в свое время сотрудничал с ФСБ: стучал, закладывал своих друзей и врагов. Но зачем эти подонки нужны Гурскому сейчас? Впрочем, это его дело, его ответственность. В такие вопросы Солод взял за правило не вмешиваться.

– Вадим, сделай все как надо, – попросил Солод. – Пусть эти люди просто исчезнут навсегда. Будто их не было. Не мне тебя учить.

– Все сделаем в лучшем виде, – кивнул Гурский. – Не беспокойтесь об этом. Вам нужно о важных вещах думать. А это – так… Ерунда.

Солод больше не сказал ни слова, поднялся и медленно пошел по бесконечному коридору, уходящему в темноту. Сегодня он чувствовал себя таким старым и усталым, будто весь день, не разгибая спины, надрывался в каменоломне.

* * *

Юрий Девяткин давно уже не бывал в кабинете начальника следственного управления; даже забыл, какое выражение лица у полковника Николая Богатырева, когда тот сердится. Сегодня пришлось вспомнить. В ответ на приветствие Богатырев мрачно кивнул и разрешил присесть к столу. Выслушал рапорт, крепко выругался. И, помолчав, заметил, что надеялся услышать что-то дельное, а не благие пожелания, которыми, как известно, вымощена дорога в ад.

Прямо сказать: следствие не добилось никаких результатов. Точнее, результат есть: плачевный, даже трагический. Убит главный свидетель Афонин; вместе с ним на тот свет отправились охранявший свидетеля оперативник, милиционер-водитель и капитан Сергей Сыч. Богатырев взял долгую паузу. Помолчав, сказал, что вопрос даже не в том, что убийцы узнали адрес свидетеля, – с этим еще предстоит разобраться. Вопрос в том, что четыре милиционера, находившиеся рядом с Афониным, не помешали подонкам выполнить задуманное. Не сумели помешать. Мало того, сами и впустили в квартиру убийц. Девяткин ждал, когда начальник выпустит пар, а сам помалкивал.

– Ладно, я мертвым не судья, – немного смягчился Богатырев. – Но ты при всем этом присутствовал – и не сделал ничего, или почти ничего, чтобы задержать убийц. За такие дела знаешь, что бывает? Рапорт на стол. И все. Иди, гуляй. А можно и под суд…

– Ну, извините, что жив остался, – подал голос Девяткин. – Кстати, одного парня из этой компании я все-таки прихлопнул.

– А двум другим дал уйти. Еще вчера я решил отстранить тебя от дела, но потом подумал, что это будет слишком хорошим подарком на твой день рождения. Сделаем по-другому: ты доведешь расследование до конца. Раскрутишь убийства милиционеров, а заодно и той женщины. А там решим, что с тобой делать. Останешься ты в милиции или вылетишь на улицу, зависит от результата работы. Чего у тебя там за бумаги?

– План следственных мероприятий. – Девяткин раскрыл папку и положил на стол листки с текстом. – И еще мои соображения по поводу…

Богатырев, нацепив очки, просмотрел текст, красным карандашом поставил две жирные галочки.

  49