19 
– Мы с вами знакомы. Я Георгий, внук Анастасии Ивановны, надеюсь, вы ее помните.
Мамуля подозрительно сощурилась.
– И что вам надо?
Георгий к такому не привык. Наверняка все его знакомые относились к нему если не с любовью, то с уважением. Но он корректно ответил:
– Просто хочу возобновить старое знакомство.
Он ничего больше не добавил, и я была ему за это благодарна. Мамуля никогда не церемонилась с моими подругами, но на сей раз она превзошла саму себя. Может быть, чувствовала, что скоро все домашние дела ей придется делать самой?
В общем, она совершенно неприлично рявкнула:
– Ну, а я никакие знакомства возобновлять не хочу. Так что иди отсюда!
Георгий чуть насмешливо возразил:
– А меня не вы приглашали, чтобы выгонять. Меня пригласила Рита.
Мамуля и вовсе взбеленилась:
– Вот когда у этой Риты будет своя квартира, тогда пусть и приглашает в нее кого попало, а пока что она сама живет в моей квартире!
Я думала, что он повернется и уйдет, ведь агрессивный напор моей мамули еще никто не выдерживал, но Георгий повернулся ко мне и спокойно скомандовал:
– Собирайся, поедешь со мной! И бери всё, потому что сюда ты больше не вернешься. Правильно говорит твоя мать – у тебя должна быть своя квартира!
От этих слов мамуля просто офонарела. Будто очнувшись от транса, я неуверенно посмотрела вокруг. Георгий стоял прямой и твердый, как скала, с откровенным сарказмом глядя на мою побагровевшую от гнева мать. Но тут на шум вышел отец. Я ожидала, что он прикрикнет на меня, ведь он никогда не шел против матери, но он неожиданно произнес:
– Да пусть, пусть идет. Ты же Риту всегда терпеть не могла. Так что считай, что наконец-то от нее избавилась.
Пока мать очухивалась от этих беспардонных слов, скинувших ее с пьедестала любящей и заботливой матери, я метнулась в свою комнату. Вытащив чемодан, методично принялась кидать в него всё, что попадалось под руку. Затем в ход пошла большая сумка, потом пара мешков из-под сахара. Наконец были уложены последние тетради, и я с ужасом посмотрела на гору вещей, выросших у порога.
Непробиваемо спокойный Георгий вызвал грузовое такси. Когда я вышла в коридор, мать вдруг обо всем догадалась.
– Да ты беременна! Я-то думаю, что ты толстеешь, как корова, а ты просто залетела, идиотка! – она бы добавила много чего такого же «заботливого», но тут Георгий сухо заметил:
– И вы только что об этом догадались? Ну что ж, тогда это для вас сюрприз. Надеюсь, приятный.
Тут подъехало заказанное им такси, и он с отцом принялись носить вниз мои вещи. Я выбежала первой, не желая выслушивать материны оскорбления. Быстро погрузив вещи, Георгий усадил меня в кабину, сам устроился в фургоне и мы отправились в путь.
После получаса езды приехали в небольшой старый двор. Я в этом районе даже и не бывала никогда. Единственное, что знала – здесь еще до революции жили преподаватели классического университета. Георгий поднял вещи на третий этаж, взбегая зараз с двумя сумками в каждой руке. Скоро и я зашла в огромную квартиру.
Она была очень прилично по тем временам обставлена. Я сдавленно прохрипела:
– Чья это квартира? Тебе разрешили здесь пожить?
Занеся последний мешок, он хмуро ответил:
– Это квартира профессора, друга детства отца. Он переехал в Москву и предложил мне здесь остановиться. Очень кстати, как оказалось.
Действительно, это было очень кстати. От пережитого меня неудержимо потянуло в сон, и я, едва приняв душ, шлепнулась в приготовленную им постель и тут же уснула.
Проснулась уже поздно вечером и не сразу поняла, где я. Сообразив, горестно вздохнула. Вот и Георгию испортило жизнь мое легкомыслие. Но, может быть, еще не всё потеряно? В принципе, ничего страшного не случилось.
Умывшись, я прошла к нему в большую комнату. Он сидел за столом, просматривая толстенный том и делая выписки. Подойдя поближе, я заглянула к нему через плечо. Книга была на английском языке. Я снова почувствовала глубину пропасти, лежащей между нами.
Он резко повернулся, и на мгновенье его лицо осветилось настоящей радостью. Но это, скорее всего, мне просто померещилось – с чего бы ему радоваться? Ему огорчаться полагается. Встав, он учтиво предложил мне поесть. Но я отказалась, предложив:
– Давай сначала поговорим.
Он молча кивнул головой, указав мне на удобное кресло, стоявшее напротив. Я села и, уперевшись взглядом в пол, спросила:
– Что ты собираешься делать дальше?
19 
