ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Мода на невинность

Изумительно, волнительно, волшебно! Нет слов, одни эмоции. >>>>>

Слепая страсть

Лёгкий, бездумный, без интриг, довольно предсказуемый. Стать не интересно. -5 >>>>>

Жажда золота

Очень понравился роман!!!! Никаких тупых героинь и самодовольных, напыщенных героев! Реально,... >>>>>

Невеста по завещанию

Бред сивой кобылы. Я поначалу не поняла, что за храмы, жрецы, странные пояснения про одежду, намеки на средневековье... >>>>>

Лик огня

Бредовый бред. С каждым разом серия всё тухлее. -5 >>>>>




  33  

— Не-е, — начал Виталя, но осёкся, потому что двустволка опять нацелилась ему в грудь.

— Молодой человек, я вас не спрашиваю, я вам приказываю. Вы арестованы. И сопротивление бесполезно.

Челюсти

— Так говоришь, ветеринар ты, мимо шёл, ключи на пальце крутил! — хохотал профессор, закинув голову назад, как ребёнок.

Они уже двадцать минут сидели в так называемой летней кухне и потягивали вино из огромной бутыли, стоявшей прямо на полу. В бутыль была вставлена длинная прозрачная трубочка, и они по очереди прикладывались к ней, засасывая тёмно-красную жидкость.

— Ага, ветеринар, ага, ключи, ага, крутил, — долдонил, как заведённый Гранкин. Настала его очередь, и он надолго присосался к трубочке. Вино было сладкое, вкусное, и совсем не крепкое. Сок, а не вино. Профессор первым делом похвастался, что сам его делает и прячет от жены в летней кухне.

— Ха-ха-ха! — снова загоготал профессор, и Виталя опять подивился его идеально ровным зубам. — Ключи крутил! — воскликнул Иван Терентьевич и тоже надолго присосался к трубочке.

— Букет? — спросил он, наконец, оторвавшись.

— Помилуйте, профессор, какой букет?! — возмутился Виталя. — Стал бы я на чужую клумбу за букетом лезть! Да никогда! — Тут Гранкин слегка покраснел, вспомнив историю с сиренью и жучками.

— Я говорю, винище у меня — букет! Да ты и впрямь, видать, ветеринар!

— Ага, ветеринар, — Виталя перехватил губами трубочку и долго не отрывался, чтобы уйти от трудного разговора. — Сколько здесь литров? — спросил он профессора.

— Десять. Было десять. Слушай, я двадцать лет в этом доме живу, двадцать лет по ночам не сплю, но ни разу, слышишь, — ни разу! — тут ветеринары ночью не ходили и ключи на пальцах не крутили и по клумбам не лазали!

— Всё когда-то случается первый раз, — пробормотал Гранкин и уступил трубочку профессору, чтобы тот заткнулся. Пока профессор с наслаждением тянул вино, Виталя огляделся.

* * *

Летней кухней называлась пристройка к дому, в которой было всё необходимое для жизни, кроме отопления. В «холостяцком логове» стоял диванчик, кресло, столик, и висела ситцевая шторка, делящее пространство на две половины. Вот тут, за шторкой, и скрывалась огромная, десятилитровая бутыль с вином.

Всё в комнате было увешано, уставлено какими-то черепками, косточками, масками, вазочками с отбитыми краями, потрескавшимися кувшинчиками. «Трофеи из экспедиций», — сказал про них Иван Терентьевич, когда они с Виталей зашли в каморку. «Трофеи» сильно смахивали на хлам, и, собственно, хламом в глазах обывателя и были. Нужно было иметь «массу образования», как выражалась Галкина мама, чтобы в этих черепках и косточках рассмотреть интересные, полезные для человечества вещи.

Виталя потрогал один черепок и покачал головой.

— Нет, ну я на дурака похож?! — заорал вдруг профессор, отлепившись от трубочки.

— Что вы, профессор, — испугался Виталя. — Разве дуракам Государственную премию дают? Разве дурак столько… — он театральным жестом обвёл рукой черепки и маски, — столько для отечества-человечества накопает? И вино у вас… букет, а не вино! Маковые головки отдыхают. Из чего оно?

— Черноплодка с вишнёвым листом, — отмахнулся профессор. — Ну, а раз я на дурака со своей Госпремией не тяну, то зачем ты мне врёшь?

— Врёшь?

— Врёшь! Ты не ветеринар, хоть тебя собаки и слушаются!

— А кто?

— Детектив! Частный! У тебя ж на морде… лице то есть, это написано!

— Не может быть, чтобы написано…

— Точно тебе говорю. Тебя, Эльза наняла, да?

— Нет. — Гранкин был почему-то твёрдо уверен, что факт его найма должен оставаться в тайне.

— Врать ты не умеешь, — ухмыльнулся довольный профессор, — то краснеешь, то бледнеешь, глаза всё время прячешь. Значит, человек ты хороший, правильно Джерри тебя слушается. Только я одного не пойму, зачем тебе от меня скрывать, что ты детектив, ведь тебе же со мной поговорить надо, побеседовать, а?

— Надо, — вдруг согласился Виталя. Иван Терентьевич был абсолютно прав. Как утаить то, что он занимается расследованием и при этом провести это самое расследование, Гранкин не подумал. Чтобы скрыть смущение, Виталя схватил губами спасительную трубочку. Сок, а не вино. Такого можно высосать бутыль и не захмелеть.

— Ведь тело-то я нашёл, — продолжил профессор, — вернее, Джерри. Мы с ним гуляли. Мы с ним всё время гуляем. Слушай, а сколько Эльза тебе пообещала заплатить?

  33