114 
– Не смею мешать вашему уединению накануне столь знаменательного события, – церемонно произнес он и удалился.
На постели, терзаемая предродовыми муками, лежала моя жена. Ее волосы были влажными от пота, лицо покраснело от боли. Я подбежал к Мери, взял ее руку, и мы оба заплакали.
– Ей нельзя доверять, – по-английски прошептала мне Мери. – Ее шея... Я видела ее шею.
Мери даже не взглянула на Дуню, а та сидела с невинным видом, даже не понимая, что речь идет о ней.
– Так он и ее укусил? – спросил я.
Мери горестно кивнула.
Вскоре у нее возобновились схватки. Я всем сердцем хотел хоть чем-нибудь ей помочь, но эти тяготы невозможно разделить на двоих. Я чувствовал: Мери неприятно, что я вижу ее в таком состоянии. Чтобы не добавлять ей ненужных волнений, я взял стул, открыл дверь и сел в коридоре. Мери знала, что я совсем рядом, и мое присутствие ободряло ее, и при этом мрак, царивший за пределами комнаты, скрывал мое лицо, искаженное невыносимыми душевными страданиями, на которые отныне обрек меня В.
Когда схватки усилились, Мери стало не до меня, а Дуня принялась хлопотать вокруг своей хозяйки, я незаметно спустился вниз и проверил двери. Как я и ожидал, все выходы из замка были заперты снаружи.
Мне не оставалось ничего иного, как вернуться в эту роскошную темницу, где я остаюсь и по сей момент, сидя за пыльным столом и водя пером по надушенной бумаге, которую я здесь обнаружил.
Боже, помоги мне! Я – дважды убийца. Мы с Мери – узники, лишенные всякой надежды вырваться отсюда.
Глава 13
ДНЕВНИК АРКАДИЯ ЦЕПЕША
21 апреля (написано на отдельных листах)
Усталость все-таки одолела меня, и я заснул, уронив голову на листы своего импровизированного дневника. Разбудил меня какой-то внутренний толчок: я почувствовал, что уже утро. Именно почувствовал, поскольку комната, в которой мы с Мери оказались по воле В., не имеет окон. На меня сразу же нахлынули вспоминания событий минувшей ночи, я быстро вскочил на ноги, протирая сонные глаза.
Мне почему-то показалось, что ребенок уже родился и Мери спокойно спит... Увы, роды не начинались. Мери была бледна и измучена, даже губы ее приобрели серовато-землистый оттенок. Я сразу же предложил перевезти жену из этого склепа в наш дом, где достаточно света и воздуха. Дуня озабоченно покачала головой. По ее словам, всякое движение только повредит моей жене и может вызвать смертельно опасное кровотечение. Вряд ли В. внушил Дуне эти мысли. Достаточно взглянуть на Мери, чтобы понять справедливость слов горничной.
Я спросил Дуню, сколько может длиться это мучение, но не успела она мне ответить, как Мери вновь начала громко стонать. Слезы навернулись у меня на глаза; в ее стонах мне слышался упрек – ведь это я привез ее сюда, в дикую глушь и кромешный ад. Видя, как я терзаюсь, Дуня (бедная девочка! Я не сомневаюсь в ее искренности и добросердечности. Она даже не подозревает, что с ней произошло!) велела мне идти на кухню за болеутоляющими травами.
Я боялся отлучиться от Мери, но потом вспомнил: утром и днем В. всегда спит и пробуждается только к вечеру. Поэтому сейчас Мери ничто не угрожало.
Довольный, что хоть чем-то смогу помочь жене, я спустился вниз. По пути на кухню я проверил главный вход. За то время, что я спал, кто-то успел открыть двери. Я вышел во двор. Серое утреннее небо было затянуто хмурыми облаками. Чувствовалось, что скоро пойдет дождь. У крыльца стояла коляска, запряженная парой лошадей. Увидев ее, я обрадовался. У нас появился шанс бежать отсюда!.. Следом я вспомнил обещание, данное вчера В.: с утра поехать в Бистриц за незваным гостем.
Лошади были вычищены и накормлены. Это меня удивило, поскольку в замке не было ни души. Я стоял, разглядывая коляску, словно видел ее впервые. В моей душе боролись четыре противоречивых желания.
Во-первых, мне хотелось вынести из замка мою несчастную жену, усадить в коляску и, невзирая на все опасности, увезти ее прочь отсюда. Во-вторых, я считал, что мне необходимо поехать в Бистриц и сказать неведомому гостю, чтобы он поскорее возвращался туда, откуда прибыл. В-третьих, я хотел поехать в Бистриц, забрать гостя и привезти его сюда, купив тем самым безопасность для жены и ребенка. Что изменит еще одна смерть, если я и так повинен в гибели Мюллеров?
Наконец, если крестьянские легенды не врут и днем вампиры крепко спят (а значит, наиболее уязвимы), у меня есть шанс убить В. Теперь я знаю, как это делается, и располагаю всеми необходимыми средствами.
114 
