ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Слепая страсть

Лёгкий, бездумный, без интриг, довольно предсказуемый. Стать не интересно. -5 >>>>>

Жажда золота

Очень понравился роман!!!! Никаких тупых героинь и самодовольных, напыщенных героев! Реально,... >>>>>

Невеста по завещанию

Бред сивой кобылы. Я поначалу не поняла, что за храмы, жрецы, странные пояснения про одежду, намеки на средневековье... >>>>>

Лик огня

Бредовый бред. С каждым разом серия всё тухлее. -5 >>>>>

Угрозы любви

Ггероиня настолько тупая, иногда даже складывается впечатление, что она просто умственно отсталая Особенно,... >>>>>




  70  

Молодой человек поднял трубку, набрал три цифры и, отвернувшись, прошептал что-то в трубку. Сказал: «Да. Да. Конечно». Потом положил трубку и вернул паспорт Маршу.


У выдачи багажа его поджидали двое. Он распознал их с полусотни шагов: нескладные фигуры, коротко подстриженные волосы, добротные черные ботинки, коричневые плащи с поясом. Полицейские похожи друг на друга во всем мире. Он прошел мимо, даже не взглянув, и скорее почувствовал, чем увидел, что они последовали за ним.

Он без задержки миновал таможенников и вышел в главный вестибюль. Такси. Где же такси?

«Тук-тук, тук-тук», – послышалось позади.

Здесь было на несколько градусов холоднее, чем в Берлине. Тук-тук, тук-тук. Он обернулся. Конечно, это она в своем плаще, вцепившись в чемодан, ковыляла на высоких шпильках.

– Уйдите, фрейлейн. Понимаете? Или изложить в письменном виде? Отправляйтесь в Америку и публикуйте свою глупую историю. А у меня дела.

Не ожидая ответа, он открыл заднюю дверцу такси, швырнул чемодан и забрался сам.

Сказал шоферу:

– «Бор-о-Лак».

Они выехали на шоссе, направляясь к югу, в сторону города. День был на исходе. Вытянув шею, Марш разглядел в заднее окно следовавшее в десяти метрах такси, а за ним – белый «мерседес». Боже, что за комедия! Глобус гнался за Лютером, он гнался за Глобусом, Шарли Мэгуайр гналась за ним, а теперь на хвосте у них обоих сидела швейцарская полиция. Он закурил.

– Читать умеете? – спросил шофер. И указал на табличку: «БЛАГОДАРИМ ЗА ТО, ЧТО НЕ КУРИТЕ».

– Добро пожаловать в Швейцарию, – проворчал Марш, на несколько сантиметров опустил стекло, и голубой дымок растаял в прохладном воздухе.

Цюрих превзошел его ожидания. Центр напоминал Гамбург. Вокруг широкого озера теснились старинные здания. Вдоль набережной мимо ярко освещенных магазинов и кафе в бело-зеленом наряде громыхали трамваи. Шофер слушал «Голос Америки». В Берлине было полно помех, здесь звучание было чистым. «Дай мне свою руку, – пел по-английски молодой голос. – Дай мне свою ру-у-ку!» Песню сопровождал визг тысяч подростков.

«Бор-о-Лак» отделяла от озера только мостовая. Марш рассчитался с шофером рейхсмарками – во всех странах континента принимали рейхсмарки, это была общеевропейская валюта. Как и обещал Небе, отель был роскошный. Номер обошелся ему в половину месячной зарплаты. «Прекрасное местечко для приговоренного…» Расписываясь в журнале регистрации, он краем глаза заметил, что в дверях мелькнуло что-то голубое, а за ним – коричневые плащи. Я словно кинозвезда, подумал Марш, входя в лифт. Куда ни пойду, следом два детектива и брюнетка.


Он расстелил на кровати план города и уселся рядом, утопая в мягком матраце. Времени было в обрез. Цюрихское озеро широким голубым клином врезалось в сложное переплетение улиц. Согласно досье крипо, Герман Цаугг проживал на Зеештрассе. Марш отыскал эту улицу. Зеештрассе протянулась по восточному берегу озера примерно в четырех километрах к югу от отеля.

В дверь тихо постучали. Мужской голос произнес его имя.

Что еще? Он стремительно пересек комнату и распахнул дверь. В коридоре с подносом в руках стоял официант. Казалось, он испугался.

– Извините, пожалуйста. Это вам от госпожи из номера 277.

– Ах да. Разумеется. – Марш отступил, пропуская его внутрь. Официант нерешительно вошел, будто опасаясь, что постоялец его ударит. Он поставил поднос, помедлил в ожидании чаевых и, видя, что ничего не получит, удалился. Марш запер за ним дверь.

На столе стояла бутылка виски с запиской из одного слова: «Разрядка?»


Ослабив галстук, он стоял у окна и, потягивая виски, глядел на Цюрихское озеро. По черной воде протянулись дорожки от уличных фонарей; на её поверхности мерцали красные, зеленые и белые искорки. Он снова достал сигарету, миллионную за эту неделю.

Под окном слышался смех. По озеру двигался огонек. Ни тебе Большого зала, ни марширующих оркестров, ни форменной одежды. Впервые – за сколько месяцев?.. по крайней мере за год – Марш не видел берлинского металла и гранита. Подняв стакан, он разглядывал светлую жидкость. Выходит, есть другие люди, другие города.

Он заметил, что с бутылкой принесли два стакана.

Сел на кровать и, барабаня пальцами по столику, посмотрел на телефон.

Безумие.

У неё была привычка глубоко засовывать руки в карманы и, улыбаясь, наклонять набок голову. Он вспомнил, что в самолете на ней было красное шерстяное платье с кожаным ремешком. На красивых ногах черные чулки. Когда она сердилась или, что было чаще, потешалась, то закидывала волосы за уши.

  70