Особенно,... 
74 
«А какие способности у неё есть, могу я узнать? — спросил бы его отец. — Ладно, не отвечай. Все знают, в чём она сильна, и не ошибутся. Вот так-то, мой мальчик».
Неправда, конечно. Эдди Керн не был плохим человеком, просто зациклился на своих принципах, и принципы эти вступили в противоречие с принципами Бена.
Так же, впрочем, как и у Бена с Санто. Сейчас Бен это понял. Подумать только, он до сих пор не освободился от влияния отца.
Бен глядел в календарь. Четыре недели до открытия, и они должны открыться, хотя он не представлял, как они это сделают. Сердце Бена уже не лежало к этому бизнесу, но они вложили столько денег, что выбирать не приходилось. К тому же заключили договоры с клиентами, так что назад дороги нет, и хотя заказов было не так много, как он предполагал, Бен надеялся, что Алан Честон обо всём позаботится. У Алана были и планы, и способности воплотить их в жизнь. Он был умён и являлся лидером по природе. Самое главное, Алан совсем не был похож на Санто.
Бену страшно не нравилась нелояльность этой мысли. Думая так, он нарушал данный себе зарок: никогда не повторять прошлого. «Ты идёшь на поводу у своей похоти, мальчик!» — обвинял его отец, произнося эти слова с разной интонацией, в зависимости от настроения: грустно, яростно, презрительно. Санто избрал тот же путь, и Бену не хотелось даже представлять, что лежит за склонностью сына к сексуальной распущенности и куда эта склонность его приведёт.
Больше откладывать он не мог, поэтому взял трубку и набрал номер. Бен не сомневался, что отец до сих пор не спит. Как и Бен, Эдди Керн страдал бессонницей. Он ещё несколько часов будет бодрствовать. Эдди Керн был приверженцем «зелёных», пользовался электричеством, производимым от ветра или воды. Воду брал из ручья или из колодца. Отопление Керны-старшие получали от солнечных батарей, питались тем, что сами выращивали. Ферму Эдди Керн купил за бесценок и вместе с сыновьями спас старый дом от разрушения: они укладывали один гранитный камень на другой, подвели под крышу, вставили окна, но сделали всё так неумело, что зимние ветра со свистом врывались в щели между рамами и стенами.
Отец ответил на звонок в своей ворчливой манере:
— Слушаю.
Бен молчал, и отец тут же продолжил:
— Если ты там, то говори. Если нет, повесь трубку.
— Это Бен.
— Какой Бен?
— Бенесек. Я тебя не разбудил?
После короткой паузы:
— А что, если и разбудил? Разве ты думаешь о ком-нибудь, кроме себя?
«Яблоко от яблони недалеко падает, — хотелось напомнить Бену. — У меня был отличный учитель».
— Санто убили, — сообщил он отцу. — Вчера. Мне показалось, ты должен об этом знать, потому что он тебя любил, и ты его вроде тоже.
Снова пауза. На этот раз — длиннее.
— Мерзавец, — изрёк отец.
Его голос был напряжён, Бену показалось, что отец вот-вот сломается.
— Мерзавец. Ты не меняешься.
— Хочешь знать, что случилось с Санто?
— Как ты его до этого довёл? Что случилось, чёрт тебя побери? Что случилось?
Бен передал суть в нескольких словах. Под конец добавил, что кто-то подстроил убийство.
— Кто-то повредил его скалолазное снаряжение.
— Чёрт возьми!
Интонация Эдди Керна изменилась: на место гнева пришёл шок. Но очень быстро Эдди снова разъярился.
— А чем занимался ты, когда он полез на эту проклятую гору? Наблюдал со стороны? Подначивал? Или её ублажал?
— Санто пошёл один. Без моего ведома. Я не знал, где он.
Последняя фраза была неправдой, но Бен не хотел ещё больше раздражать отца.
— Сначала посчитали, что это несчастный случай. Но когда осмотрели снаряжение Санто, поняли, что с ним кто-то поработал.
— И кто?
— Полиция не выяснила. Иначе арестовали бы преступника и дело было бы закрыто.
— Закрыто? Вот как ты рассуждаешь о смерти собственного сына? О твоей плоти и крови. О наследнике. Дело закрыто и взятки гладки? Так, Бенесек? Ты и твоя — как там её — будете жить беззаботно? Ты это умеешь. И она тоже. В этом ей нет равных, если я правильно помню. Как она всё это перенесла? Должно быть, трагедия нарушила её планы?
Бен успел позабыть об оскорбительной манере отца, старавшегося как можно сильнее уязвить собеседника. В мире Эдди Керна никто не имеет права быть личностью. Семья в его понимании означает приверженность единственно верным убеждениям, единственному способу жизни.
«Да, каков отец, таков и сын», — снова подумал Бен.
74 
