4 
— Ты знаешь дядю, который стоит прямо у наших ворот, мама?
Какой смысл отрицать это? Люк наверняка, обратится к ней по имени.
— Да, знаю, Мэтт.
— Могу я попросить, чтобы он прокатил меня в своей красной машине?
— Нет! — Вулкан страха выплеснул из нее это слово. Она снова остановилась и присела, чтобы смотреть сыну прямо в глаза.
— Ты никогда не должен садиться в эту машину. Никогда и никуда не должен ходить с этим дядей. Слышишь, Мэтт?
— Это плохой человек? — Голос мальчика задрожал.
Что ответить ему? Плохой ли Люк человек? Когда-то она любила его, любила страстной и всепоглощающей любовью, и то, что произошло, едва не убило ее. Но даже сейчас она не могла бы однозначно ответить, плохой ли он человек?
— Ты просто никуда не должен ходить с ним, если только я не разрешу. Как бы тебе этого ни хотелось, Мэтт. Обещаешь? — В волнении она крепко сжала его руку.
— Обещаю, — испуганно ответил Мэтт.
— Теперь я дам тебе ключ, и когда мы подойдем к воротам, ты быстро войдешь во двор, а затем в дом и будешь ждать меня там. Съешь печенье и выпей молока. Хорошо?
— Ты собираешься разговаривать с ним?
— Да. Я должна с ним поговорить. Он не уйдет, пока я этого не сделаю.
Мэтт нахмурился и посмотрел на Люка.
— Он большой. Может, мне набрать 911 и позвать на помощь?
Скай сама научила его этому. Это была вынужденная мера предосторожности, поскольку она была единственным взрослым человеком в доме и случись что с ней… Скай постаралась успокоиться, понимая, что Мэтту передается ее страх.
— Нет, в этом нет необходимости, — заверила она мальчика. — Это займет всего несколько минут. — Она вложила в ладошку сына ключ от дома и сжала руку. — Сделай так, как я сказала, ладно?
Мэтт сосредоточенно кивнул.
Скай выпрямилась, взяла сына за руку и решительно направилась к дому.
Люк перевел взгляд с Мэтта на нее, тяжелый обжигающий взгляд, от которого ее пульс участился, и каждый нерв в теле завибрировал. Скай вздернула подбородок, демонстрируя, что ни его сила, ни красота, ни властность больше на нее не действуют. Давно минуло то время, когда она самозабвенно отдалась страсти и попала в ловушку его многочисленных достоинств.
Мэтту он показался просто большим, а Скай видела перед собой высокого, широкоплечего, узкобедрого, мускулистого мужчину, чья мужественная красота непроизвольно приковывала женские взоры. Люк выглядел очень сексуально в любой одежде, а уж без нее…
Сейчас Люк был одет в черные джинсы, несомненно, от какого-нибудь известного дизайнера. Черная спортивная рубашка обтягивала его широкую грудь, позволяя увидеть мускулистые предплечья.
— Могу я поговорить с тобой, Скай? — В его голосе ей послышались просительные нотки, но его низкий бархатистый тембр немедленно пробудил болезненные воспоминания. Как этот голос убеждал ее в любви, нашептывал нежные и страстные слова в постели… Скай почувствовала, как румянец покрывает ее лицо и шею при воспоминании о том, как он касался ее, целовал…
Она остановилась на безопасном расстоянии, в метре от него, с вызовом глядя прямо ему в лицо.
— Отойди, пожалуйста, от калитки. Я уделю тебе несколько минут, но мой сын должен пойти в дом.
Люк открыл калитку, пропуская Мэтта, и отступил.
— Я бы хотел, чтобы ты нас познакомила, — сказал он, с улыбкой глядя сверху вниз на мальчика, который мог быть его сыном, и на всякий случай распространяя свое пресловутое итальянское обаяние.
От страха у Скай окаменел позвоночник.
— Это — мой сын. — Она выпустила руку Мэтта из своей и подтолкнула вперед. — Беги и сделай так, как я сказала.
Мэтт послушался и юркнул в калитку, но потом остановился, обернулся и с вызовом посмотрел на Люка Перетти.
— Не обижайте мою маму!
Люк покачал головой, на его лице отразилась боль.
— Я пришел не для того, чтобы обидеть ее. Просто поговорить, — мягко ответил он.
Мэтт еще несколько секунд смотрел на него, затем неуверенно взглянул на Скай, которая махнула в сторону дома. К ее огромному облегчению, Мэтт побежал по дорожке, открыл дверь и вошел в дом. Только убедившись, что он все сделал, как она сказала, Скай перевела взгляд на мужчину, который не имел никакого права находиться здесь. Морального права. И он должен это знать!
— Что тебе нужно? — резко спросила она, ненавидя его за то, что он сделал с ней, за то, что делает сейчас, ворвавшись в их жизни.
4 
