Но... читается легко и любовь-морковь
59 
— По мне, так отличный выход, — сказала Хейверс — Зачем искать родственный компромисс, если можно устроить поджог?
— Вот-вот, и мы так подумали.
— Все лучше и лучше, — сказал Линли. Он обнял жену за плечи и поцеловал ее в висок. — Запрись на все замки, — заботливо велел он. — И возвращайся в постель.
— Больше не надо приходить в мои сны, молодой человек, — сказала Хелен своему животу. — Побереги мамочку. А вы, — обратилась она к Линли и Барбаре, — берегите себя. — И закрыла за ними дверь.
Линли подождал, пока все запоры и замки не щелкнут как положено. Рядом с ним Барбара Хейверс прикуривала сигарету. Он неодобрительно на нее посмотрел.
— Еще нет и пяти утра, Хейверс! — сказал он. — Даже в худшие свои дни я не опускался так низко.
— Вы в курсе, сэр, что нет на свете хуже лицемера, чем обращенный курильщик?
— Я в это не верю, — ответил он, направляя свой маленький отряд в сторону переулка, где находился его гараж. — Пустая демагогия.
— Ничего подобного, — убеждала его Хейверс. — Проводились специальные исследования. Даже завзятые марии магдалины, вдруг почувствовавшие тягу к монашеской жизни, и гроша ломаного не стоят по сравнению с вами, бывшими курильщиками.
— Я думаю, дело в том, что мы, как никто другой, осознаем весь вред, причиняемый курением.
— Скорее, дело в вашем желании распространить свое несчастье на всех остальных. Бросьте, сэр. Я знаю, вам хотелось бы вырвать у меня из рук сигарету и скурить ее — до самого фильтра. Сколько вы уже протянули без единой затяжки?
— Так долго, что точный срок уже и не назову.
— Ага, как же, так я и поверила, — произнесла она, глядя в небо.
Они стартовали в благословенный для Лондона ранний час: на улицах почти не было машин. По этой причине они мигом пронеслись через Слоун-сквер по «зеленому коридору» и менее чем через пять минут уже увидели огни моста Челси и высокие кирпичные трубы электростанции в Баттерси, которые вздымались в угольное небо на другом берегу Темзы.
Вдоль набережной Линли выбрал такой маршрут, чтобы удержаться на этом берегу реки до последнего момента, — эти районы ему были лучше известны. И здесь было мало транспорта — пока, — лишь несколько такси промчались навстречу, спеша в центр города, да еще с десяток фургонов выехали — развозить товары по магазинам. И так, не пересекая реку, они добрались до массивной серой громады Тауэра, а там было уже совсем недалеко до рынка Бермондси, только проехать немного по Тауэр-Бридж-роуд.
В свете уличных ламп, ручных фонариков, гирлянд, развешанных на некоторых прилавках, и других источников иллюминации сомнительного происхождения и низкой мощности торговцы завершали подготовку к встрече покупателей. Их день вот-вот начнется — рынок открывается в пять часов утра, а к двум часам дня от базарного шума и суматохи не останется и следа, — поэтому они торопились поскорее завершить установку тентов и столов, которые создавали торговое пространство. В темноте вокруг них ждали своего часа коробки с несметными сокровищами, привезенные на тележках. А тележки, в свою очередь, были извлечены из фургонов и машин, заполонивших соседние улицы.
В торговой зоне уже собирались покупатели, желающие первыми пройтись между прилавками. А на прилавках можно было найти все, от расчесок до сапог на высоком каблуке. Ранних покупателей вроде бы никто не удерживал от стремления броситься по торговым рядам, однако лица продавцов яснее ясного говорили, что клиентам не будут рады до тех пор, пока все товары не окажутся разложенными под предрассветным небом.
Как и на большинстве лондонских рынков, в Бермондси каждый продавец изо дня в день занимал примерно одно и то же место. Поэтому Линли и Хейверс начали с северного края и двигались к южному, пытаясь найти кого-нибудь, кто мог бы что-то рассказать про Киммо Торна. Тот факт, что они из полиции, не обеспечил им содействия со стороны торговцев, хотя в данных обстоятельствах на это содействие можно было бы рассчитывать, ведь был убит один из их собратьев по роду деятельности. Сдержанность и немногословность обитателей рынка, вероятнее всего, можно было объяснить тем, что в Бермондси сбывают ворованные вещи. Это место, где слово «дело» часто обозначает не только бизнес, но и кражу со взломом.
Им пришлось потратить больше часа в бесплодных расспросах, прежде чем продавец поддельных викторианских туалетных столиков («Сто процентов гарантии, что это оригинальная мебель, сэр и мадам») узнал имя Киммо и, провозгласив носителя этого имени «странным пареньком, если хотите знать мое мнение», отправил Линли и Хейверс к пожилой паре в палатке с серебряными изделиями.
59 
