47 
Из-за жары он одной рукой то и дело оттягивал ворот джемпера.
Джейсон снял пиджак, но все равно весь взмок. Изредка он с сочувствием поглядывал на Байнса: садовник сидел у самого огня, но из-за важности момента не решался переместиться. Лицо его совсем покраснело, лоб блестел от пота, а лежавшей на коленях кепкой он часто вытирал узловатые пальцы.
Миссис Моуди стояла в дверях, выпрямившись, словно затянутая в стальной корсет. Лицо ее было таким же непроницаемым, как обычно.
Единственной из всех, кому не было никакого дела до происходящего, оставалась Джорджия. Она быстро пробежала глазами бумаги, поданные ей поверенным, кивнула и поставила свою подпись.
— Спасибо. — Поверенный аккуратно сложил документы в портфель и огласил причитающиеся прислуге суммы. Они оказались достаточными для того, чтобы на лице миссис Моуди появилось довольное выражение, а Байнс вздохнул с облегчением: он не будет нуждаться независимо от того, понадобятся ли новому владельцу Литем-Корта его услуги или нет.
Джейсону показалось, что Байнс еще сильнее покраснел от удовольствия, а миссис Моуди кинула в сторону Джорджии доброжелательный взгляд. Ему стало стыдно за то, с каким недоверием он отнесся к той новой Джорджии, приехавшей на похороны отчима. Как холодно он заявил ей о том, что Гарольд не сделал распоряжений относительно пенсий слугам, и что это теперь является ее обязанностью. А она не нуждалась в подобных напоминаниях: ее благородная душа совсем не изменилась.
Джейсон составил о ней неправильное мнение и позволил прошлому ослепить себя, не давая разобраться во всем, как следует.
Никогда, никогда он не повторит этих ошибок, поклялся он себе. Он сделает все возможное и невозможное, чтобы доказать Джорджии свою привязанность. До сих пор он показал ей лишь малую толику своих чувств. Чтобы выразить их полностью, наверно, не хватит слов.
— А теперь, осталось только вручить вам это письмо. — Поверенный положил на стол большой белый конверт. — Инструкции написаны рукой покойного мистера Харкурта.
— Я нашла письмо среди его рубашек, — заговорила миссис Моуди. В ее голосе чувствовалось больше эмоций, чем обычно. Она не волновалась так даже тогда, когда думала о том, где будет жить, когда не сможет работать? О том, сумеет ли продержаться на обычную госпенсию? — Мистер Харкурт всегда очень бережно относился к своим вещам. Письмо лежало среди аккуратно разложенных совсем новых рубашек. Я разбирала их, чтобы отправить в благотворительный магазин, и нашла конверт. Я подумала, что письмо может оказаться важным. Ну а теперь, мисс Джорджия, принести чай?
— Мне лично не надо, спасибо, — быстро проговорил поверенный, застегивая портфель. — Мне нужно торопиться по делам. Я уже опаздываю.
Байнс, зажав в руках кепку, попрощался с Джорджией и вышел вслед за поверенным, торопясь обрадовать жену приятными новостями.
— Я бы выпила, миссис Моуди, — ответила Джорджия. — Мы с Джейсоном оба попьем чаю.
Когда экономка вышла из комнаты, Джорджия с интересом надорвала конверт.
— Интересно, что там?
— Раскрой и посмотри. — Джейсон надеялся, что голос не выдаст его волнения. Независимо оттого, что содержало это предсмертное послание, Джейсон не собирался никого ни за что осуждать. Он помнил слезы Джорджии на похоронах Гарольда, ее горе и думал: что же они друг для друга значили? Он не хотел это анализировать.
— А, действительно, что я думаю? — Она радостно улыбнулась ему и поманила к себе. — Давай прочитаем вместе!
Джейсон подошел к ней, так как обещал себе во всем ее слушаться. Несмотря на жару, царившую в комнате, по его спине пробежал холодок. Что его ждет?
Он стоял позади нее, пока она разворачивала сложенные листки, но не делал попыток разглядеть, что на них написано. У него перехватывало дыхание.
Потом Джейсон услышал, как она прошептала его имя, и, когда она откинула с лица волосы, он заметил, что ее лицо побледнело и мокро от слез. Он немедленно обнял ее, прижал к себе.
Джорджия нуждалась в защите, значит, он должен быть рядом.
— Ты… ты была сильно к нему привязана? Он с трудом выговаривал слова. — Я помню, как ты плакала на похоронах. — Джейсону очень хотелось, чтобы она все опровергла, но он не мог этого ждать. О чем бы ни писал ей Гарольд в прощальном послании, все снова вызовет слезы у нее на глазах.
— Привязана к Гарольду? — удивилась она. Не особенно.
47 
