Особенно,... 
115 
– Девочки, что происходит? Что вы делаете? Вы хотите, чтобы я ушла? Так я уйду… – Оля была готова заплакать от досады и страха. – Я не стану мешать вам. И вообще, я Крымова не знаю. Он приехал сегодня ко мне в клуб…
– Какой клуб? – внезапно резко спросила Гел, и Оля вдруг поняла, что девушка совершенно трезвая. – Клуб «Чайка»?
– Да… – побледнела Оля. – А вы откуда знаете?
– Оля, снимите платье, пожалуйста, – попросила деловым тоном Юля и даже отошла в сторону, чтобы не мешать ей. – Это очень важно.
– Что-о? Это еще зачем? Вы что, с ума сошли? Зачем мне снимать платье?
– Ничего не бойся, – сказала Гел. – Мы не хотим тебе зла. Мы только посмотрим на тебя, и все.
– Но зачем? Что я вам сделала?
– Если окажется, что ты не та Ольга Белоконь из «Чайки», то мы отпустим тебя и даже дадим денег на новое платье и на такси.
Ольга смотрела на них широко раскрытыми глазами. Вся ее жизнь промелькнула сейчас перед ней, как размытый групповой снимок. И только одно лицо, лицо мужчины задержалось в ее сознании на несколько секунд. Она испугалась. А ведь прошло уже столько времени, как ее никто не беспокоил.
Судорожными движениями она стянула с себя мокрое платье. Она уже знала, зачем ее заставили раздеться. Но они ничего не увидят и не узнают. Потому что она давно уже начала новую жизнь и сделала все возможное, чтобы ничто не напоминало ей о ее прошлом. Дрожащая, мокрая, она, прижимая к груди платье, повернулась спиной к Гел и замерла, ожидая дальнейших приказаний. Она почувствовала, как чья-то рука осторожно приспустила резинку трусиков. Значит, она не ошиблась, и эти две милые с виду девушки действительно заманили ее с помощью Крымова сюда не просто так. Они от Бахраха.
Гел с Земцовой с ужасом смотрели на большую розовую заплатку чуть пониже поясницы Белоконь. Она уничтожила шрам. А ведь он был, и был именно на том самом месте, где ставил свое клеймо всем своим девушкам Михаил Семенович.
– Оля, где твой шрам?
– Какой шрам? – на всякий случай спросила Белоконь, все еще надеясь на чудо, на то, что все то, что сейчас происходит с ней, никак не связано с самыми постыдными страницами ее жизни.
– У тебя здесь, – Гел довольно бесцеремонно ткнула пальцем в розовое пятно на ягодице Белоконь, – был шрам. Ты свела его? Зачем? Тебя кто-то просил это сделать?
– Нет.
– Тогда зачем же ты его вывела? – теперь звучал голос Юли.
Гел в это время задрала подол своего платья и, обойдя Ольгу, продемонстрировала ей свой шрам.
– Теперь понимаешь, кто мы?
– Но что вы хотите от меня?
– Расскажи про свой шрам и каким образом он оказался на твоей заднице. Бахрах мертв, так что можешь говорить спокойно, ничего не опасаясь.
– Мертв? – воскликнула Ольга и тотчас поняла, что выдала себя этим эмоциональным порывом. – А что с ним?
– Инсульт, – коротко ответила Земцова. – Так это он тебе сделал шрам? При каких обстоятельствах?
– Это не он. Это другой человек, но его действительно нанял Михаил Семенович, – слезы выступили на глазах Ольги. – Его звали…
– Гамлет?
– Да. Но если вы все знаете, тогда зачем же меня пытаете? Я хотела все забыть, забыть… Я вышла замуж…
– Но люди Бахраха продолжали навещать тебя, и ты подписывала документы?
– Да… Все так. Но что вам нужно от меня?
– Мы хотим, чтобы ты нарисовала нам рисунок твоего шрама, – сказала Юля. – Ты помнишь его?
– Да там помнить нечего… У вас есть ручка?
– Это тебя устроит? – Гел протянула ей губную помаду. – Нарисуй на зеркале.
И Ольга, словно находясь под гипнозом, вывела красным: «3U». И тут же увидела, как изменились лица обеих девушек. С них словно стерли напряжение и раздраженность.
– Три. Отлично, – сказала Гел. – Спасибо. Теперь никто не сможет потревожить твой покой. Ты свободна, Ольга.
– Вы тоже из Саратова? – она еще не верила в услышанное.
– Да. Но тебе лучше забыть все то, что произошло сегодня и тогда, давно… Не так ли?
– Ответь мне только, – вдруг сказала Юля, – как случилось так, что ты, нарушая все условия своего устного контракта с Бахрахом, посмела выйти замуж?
– Просто вышла, и все. Когда я познакомилась с Антоном, то поняла, что если не выйду за него замуж и не рожу ребенка, то сойду с ума от страха. Ведь если вы все знаете, то должны понять меня. Я постоянно жила в ожидании расплаты… – Она уже рыдала. – И мне, если честно, было тогда все равно, что со мной будет. Главное было заключено в Антоне. Вы, наверное, удивитесь, но я рассказала ему обо всем. Мы продали квартиру, которую купил для меня Бахрах, и купили другую, в другом районе Москвы. И лишь единственный пункт моего контракта, как вы говорите, с Бахрахом, который я не нарушила, был тот самый клуб «Чайка», где я должна была работать руководителем хорового кружка.
115 
