67 
— Кэндис!
Она обернулась. При виде подвыпившего проповедника ее улыбка сменилась замешательством.
— Джек? — Взгляд Кэндис выражал беспокойство.
Он забыл о стирке, ощутив болезненный удар, когда правда открылась ему. Она не хочет выходить за него замуж.
— Падре, — сказал Джек, — войдите в дом и пропустите стаканчик. Мы сейчас подойдем.
Проповедник кивнул.
— Благодарю, сын мой, благодарю, — ухмыльнулся он и нетвердой походкой двинулся к дому.
Проводив его взглядом, Джек повернулся к Кэндис:
— Он обвенчает нас.
Ее темно-голубые глаза расширились.
— С моей точки зрения, мы женаты, но я не хочу, чтобы белые называли моего сына ублюдком, — жестко сказал Джек. — Поняла?
Кэндис уже оправилась от шока. Все зашло слишком далеко: она беременна и живет с Джеком — стало быть, это единственно возможное решение. Разве не на такой исход она втайне надеялась? Ей тоже совсем не хочется, чтобы ее ребенка называли ублюдком. К тому же она любит Джека — хотя никогда, кроме одного раза, не говорила ему об этом, так как не была уверена в его чувствах.
Кэндис охватило разочарование. Жаль, что он женится на ней только ради ребенка. Хотя… не все ли равно? Главное, брак свяжет их с Джеком навеки. Он слишком честен, чтобы бросить жену и ребенка.
Джек нетерпеливо схватил Кэндис за руку.
— Учти, у тебя нет выбора.
— Хорошо. Давай поженимся, — согласилась она. — А он не слишком пьян, чтобы совершить обряд?
— Плевать, — ответил Джек, — лишь бы все было по закону.
Когда они вошли в дом, проповедник встал, опрокинув стул.
— Из-звиняюсь, — пробормотал он с глупой ухмылкой.
— Все в порядке, падре. — Джек поднял стул.
— Вы католик, святой отец? — спросила Кэндис, поскольку Джек упорно называл его падре.
Проповедник замялся:
— Вообще-то нет.
— О-о!
Проповедник извлек из-под пиджака потрепанную карманную Библию. Джек встал рядом с Кэндис. Она поспешно сдернула с головы платок и запихнула его в карман фартука. Перед ее мысленным взором мелькнула мечта каждой женщины: она — в великолепном белом подвенечном платье из шелка и кружев с вуалью и длинным шлейфом — идет по церковному проходу к ожидающему у алтаря Джеку — ослепительно красивому в черном костюме. Рядом с ней отец, вручающий ее будущему мужу.
Кэндис сморгнула навернувшиеся на глаза слезы. Нет, она не будет сравнивать эту церемонию со свадьбой, которую воображала себе когда-то. Ни за что.
— В болезни и здравии, любить и лелеять? — вопрошал проповедник.
— Да, — сказал Джек.
— А ты, э-э…
Ему нужно ее имя, настоящее имя. Кэндис застыла от ужаса.
— Кэндис Кинкейд, — подсказал Джек.
Кэндис тяжело вздохнула. О Господи, надо было сказать ему.
— Кэндис Картер, — еле слышно поправила она.
Взгляд Джека, недоверчивый и жесткий, метнулся к ее лицу.
— А ты, Кэндис Кинкейд, берешь ли ты этого мужчину в мужья, чтобы любить его и лелеять, в болезни и здравии, пока смерть не разлучит вас?
Кэндис не смела поднять глаза, чувствуя на себе обжигающий взгляд Джека.
— Картер, — снова сказала она.
— Картер? — озадаченно переспросил проповедник. — Вы что, не уверены?
— Кэндис Картер, — твердо произнес Джек со зловещими нотками в голосе.
— Берешь ли ты, Кэндис Картер, этого мужчину в мужья?
Кэндис никогда не сталкивалась со столь короткой церемонией, но куда больше ее беспокоил испепеляющий взгляд Джека. Почему она не сказала ему правду?
— Беру.
— У вас есть кольца?
Джек заранее приобрел простое золотое колечко. На лице Кэндис отразилось удивление, когда он надел его ей на палец.
— Готово. — Проповедник с довольной ухмылкой захлопнул Библию, которую, как успела заметить Кэндис, держал вверх ногами. — Объявляю вас мужем и женой.
Расплатившись, Джек поблагодарил проповедника и предложил ему перекусить. Тот отказался, и Джек проводил его до двери.
— Еще раз спасибо, — сказал он и, плотно притворив дверь, повернулся к Кэндис.
Ее лицо пылало.
— Итак, ты не была замужем за Кинкейдом.
— Джек, я все объясню.
Он не сводил с нее холодного взгляда.
— Если ты не была его женой, как же ему удалось заставить тебя уехать с ним?
— Джек, прошу тебя, позволь мне объяснить.
— Я жду.
— Мы сбежали из дома, но в форте Юма он отказался жениться на мне. Кинкейд заявил, что я нужна ему только как любовница, и попытался изнасиловать меня. Я схватила его пистолет и выстрелила. Я была уверена, что убила его.
67 
