19 
Я отправилась в кабинет и взяла роман Рубиана Гарца. В который раз перечитала то место, где он описывает свои ощущения после превращения. Мне казалось, что так я прикасаюсь к тайне и понимаю, что сейчас в эту минуту испытывает Грег.
«Убогое жилье поначалу ужасно меня раздражало. Я привык к комфорту двадцатого века. Отсутствие элементарных удобств, как ни странно, может довести человека до исступления. К тому же моя память сыграла со мной злую шутку, ведь я помнил все, что произошло в мире за время моей вампирской жизни. Жить с такими знаниями было сложно. Особенно сразу после превращения. Но самым болезненным было, конечно, воспоминание о моей оставленной возлюбленной. Милая Эльза! При одной мысли о ее страданиях я сходил с ума. И был уверен, что если бы точно знал, что навсегда перенесусь в свое прошлое, то предпочел бы остаться вампиром, существом без души, с утерянным поэтическим даром, но рядом с моей любимой!
Когда я очнулся в сарае, то поначалу не мог прийти в себя и не скрыл следы содеянного. Меня обнаружил мой брат. Он сразу же заметил верёвку с петлей и решил, что я неудачно повесился. Нравы в моей семье царили суровые, самоубийство всегда считалось стоашнейшим грехом. Мужчины расценивали это как слабость духа, ну и проклятье рода, передающееся из поколения в поколение, довершало дело. Выходило, что я трус, слабак, и к тому же клятвопреступник, раз осмелился совершить попытку самоубийства, хотя знал, к чему она может привести.
- Мы будем молчать об этом,— заявил отец, когда брат привел меня в дом и рассказал, в каком состоянии меня обнаружил.— Бог милосерден и спас тебя от жуткой участи вампира. Твой брат сказал, что веревка оборвалась. И ты остался жив. Благодари Бога денно и нощно за это! И впредь даже не помышляй о подобном! А мы постараемся забыть о твоем проступке, а вернее даже преступлении!
- Я слушал его молча. А что мне оставалось? Если бы я рассказал всю правду, меня сочли бы
сумасшедшим. Каких поистине титанических усилий мне стоило сдерживаться! Но со временем я начал привыкать. Память словно подергивалась легкой дымкой, повседневная жизнь затягивала, и мне становилось все легче. Я вновь начал писать стихи. Это служило мне утешением.
Скоро я обнаружил, что какие-то вампирские способности у меня сохранились. Например, я видел удивительные сны, которые можно было назвать вещими. Однажды мне приснилось, что дом нашего соседа горит. Будто бы жена его варила мыло для хозяйственных нужд во дворе. Ее позвали в дом, она ушла и забыла о костре и котле с мылом. Подул сильный ветер, искры полетели на сеновал, все тут же запылало. Я так четко увидел все это, словно сам присутствовал. Но наутро никому не сказал о своем сне, а через день все случилось именно таким образом. Помню, как испугался. Впредь я решил быть более внимательным к своим снам. Но что бы я сообщил тогда? В подробностях рассказал свой сон? Кто бы мне поверил? Меня и так считали в деревне не от мира сего...»
Я закрыла книгу. Значит, кое-какие способности у Гарца сохранились. Я вспомнила, что говорила Лила. Она была уверена, что мой любимый, несомненно, стал человеком, но совсем другим, чем до превращения.
«Москва, 23-й год!— размышляла я.— Что я знаю о том времени? Только какие-то факты из учебников истории. Ну и, конечно, я смогла почувствовать ту атмосферу, когда Грег переносил меня в прошлое.
Как бы мне хоть на миг оказаться там снова!»
Я думала, что если увижу его и пойму, что с ним все в порядке, то хотя бы немного успокоюсь. Все эти дни меня буквально разъедало волнение.
Убрав книгу в шкаф, я подошла к письменному столу, машинально поправила диски, лежащие с краю, погладила ноутбук Грега, отодвинула под настольную лампу мою фотографию в серебряной рамочке. Открыв ящичек стола, достала деревянную шкатулку. В ней хранились драгоценности Грега. Он обожал редкие изысканные украшения и покупал их при каждом удобном случае. Все вампиры со временем приобретали подобные привычки. Это происходило от скуки вечного существования. Кто-то начинал коллекционировать драгоценные камни, кто-то— картины, кто-то редкие книги и так далее. Такие вещицы украшали их жизнь. Я раскрыла шкатулку и начала перебирать кольца, кулоны, подвески,булавки для галстуков. Камни искрились, платина— а Грег, приобретал изделия исключительно из платины— матово сияла и казалась теплой. Я достала кулон с нашими инициалами и прижалась к нему щекой. Мне на миг почудилось, что это Грег прижался к моей шеке губами.
19 
