Особенно,... 
53 
– Не надо тебе с ним говорить, – тяжело вздохнула Анечке.
– Почему? – отказалась понимать я.
– Они с Селивановой встречаются. Уже с месяц, наверное. Как ты замуж вышла, так она его и утешила.
– В каком с-смысле, – растерялась я.
– В прямом! – разоралась Римма. – В эротико-сексуальном. Конкретнее? Она с ним спит.
– Не надо. Не надо конкретнее, – прошептала я. – Не надо.
* * *
Современный темп жизни предполагает невероятные скорости перемещения из одной точки земли в другую. Многие бизнесмены ведут свои дела по всему миру, поэтому им приходится проводить много времени в воздухе. Комфорт и удобство для многих является основным критерием при выборе авиакомпании и самолета. Когда тебе предстоит перелет из Москвы в Вашингтон, то качество этого перелета очень актуально. Потому что это не просто сесть в поезд и доехать до Воронежа. Похожий на ливерную колбасу механизм поднимет тебя на высоту до десяти тысяч метров над уровнем моря и потащит через города и страны. Я никогда не летала на самолетах. Никогда не путешествовала за рубеж, ограничиваясь маминым огородом и крымскими пляжами. Я запаниковала еще в аэропорту.
– Деточка, позвони мне сразу, как только вы приземлитесь! – плакала и прижимала меня к себе около таможни мама. Люди с чемоданами облепили нас со всех сторон. Лайон посадил меня на тележку поверх вещей и принялся под одобрительные взгляды мамы и завистливые взгляды провожающих молодых женщин поить меня кофе из автомата. Он был сама нежность.
– Я позвоню, мама. Сразу. Ты записала наш адрес? И телефоны? А то вдруг я не дозвонюсь! – причитала я.
– All is fine, – поминутно заверял нас Лайон, высматривая на стенде наш рейс. Наконец объявили начало регистрации и мы покатили за полосу отчуждения. Я так и сидела на тележке и глазами намертво вцепилась в маму. Стеклянные двери отделили меня от нее, меня от России, меня от Полянского, от себя, от всего, что было мне дорого в жизни…
– Вы летите рейсом до Нью-Иорка? – спросила меня вышколенная девушка с прибитой к щекам улыбкой.
– No, we flying up to the Paris, – протянул ей билеты Лайон. Я сползла с чемодана и встала рядом с ним. В условиях совершенно незнакомого пейзажа я вдруг захотела прилепиться к нему липкой лентой, чтоб он меня ненароком не потерял по дороге.
– Можно попросить ваши паспорта?
– Конечно, – кивнула я и пощупала взглядом пачку документов в руках супруга. Как странно, что этот совершенно неизвестный мне солидный (потому что в плаще) иностранец – мой супруг.
– Все в порядке. Ваш рейс до Вашингтона с пересадкой в Париже. После регистрации пройдите к самолету по коридору С. Счастливого пути.
– А досмотр? – возмутилась я. В фильмах показывали, что таможенники перетряхивают багаж, иногда даже раздевают догола. А у нас только проверили паспорта.
– Все в порядке, – улыбнулась моей панике девушка в форме. – Впервые за границу.
– Ага, – сглотнула слюну я. Лайон вопросительно посмотрел на меня. Я кивнула, что уже могу идти, и через пятнадцать минут мы располагались в мягких креслах аэробуса компании Люфтганза.
– Ты счастлива? – в который раз потребовал ответа Лайон. Я кивнула. Гул двигателей показался мне с непривычки ужасно громким. Я залепляла уши руками и принималась с неистовством сосать барбариски, которые мне сунула в карман всезнающая мама. Не успела я хоть как-то привыкнуть к ощущению невообразимой высоты и скорости, как нас пристегнули к креслам снова и бросили на французскую землю, где долго, около трех часов болтали по коридорам, запутавшись, то ли нас надо пересадить на полосу GS, то ли S-G.
– Devils frights! – ворчал Лайон. Я не понимала, что он говорит и и поэтому все время переспрашивала. Тогда он принялся раздражаться на меня. Я обиделась и чуть не расплакалась посреди парижского аэропорта.
– I’m sorry, – тут же раскаялся и принялся обнимать меня Лайон. Он снизошел до моих проблем, полез в разговорник и ткнул там в выражение «Отвратительное обслуживание». Я утерла нос и стала уговаривать себя, что у Лайона есть все основания быть сердитым и раздражаться. Однако сам факт, что он умеет раздражаться и повышать голос, был для меня сюрпризом. Совершенно неприятным сюрпризом.
– Как долго мы будем лететь? – спросила я красивого стюарда в стильной форме.
– Около двенадцати часов, – улыбнулся он. Я и сама понимала, что мой интерес несколько запоздал. И почему я, действительно, не додумалась уточнить все обстоятельства полета заранее. Вот вам и результат моей всегдашней расхлябанности. Уже в Париже я чувствовала себя дико вымотанной и усталой. А теперь оказывается, что мои муки только начались! Двенадцать часов сидеть в самолете и читать журнальчики. Которые написаны по-английски. Интересно, почему я такая дура, что не взяла с собой книжек на родном языке?
53 
