32 
– Слушай, SistemError. А у тебя на работе есть дресс-код? Как я ненавижу костюмы, ты не представляешь! А галстуки – это просто орудие пытки. У нас тут в офисе нельзя без галстука, у нас переговоры с иностранными партнерами, и мой шеф – натуральный урод – сам ходит застегнутый на все пуговицы и нас пытает. А у меня шея чешется.
– Ну, что пишут? – Янка попыталась заглянуть через мое плечо на экранчик, но, понятное дело, ничего не разглядела. Мелко. С ее-то близорукостью!
– Погода завтра хорошей не будет. Это прогноз погоды пришел, – ухмыльнулась я и отвернулась.
– Я однажды приперлась на работу после пьянки. Так меня чуть не уволили за то, что я была в одной и той же блузке два дня подряд. Мой начальник… тоже маньяк. Я теперь на всякий случай таскаю с собой в машине запасную блузку. На случай, если зависну у «подруги».
– Рассказывай! Машка, что за тайны? Я знаю о тебе все, – разозлилась Янка. – Даже о твоем Мастере… – Еще бы, если ты и толкнула меня на путь порока. – Откуда он?
– Кто он? – «тупила» я.
– Этот… «О-о!»
– С чего ты взяла, что это он.
– У тебя есть машина?
– Да. Есть.
– Какая?
– Нет, это не она. Точно – ОН! – Янка выдохнула на меня целое море сизого дыма и скорчила рожицу.
– Мы познакомились в Интернете.
– Ага!
– Ну да, радуйся. Дался тебе этот Интернет. – Я усмехнулась.
Янка выкинула непотушенный бычок в мусоропровод и тут же прикурила новую сигарету. К маме за праздничный стол возвращаться не спешил никто.
– «Лексус», – написала я, хихикнув.
– О! Крутая?
– Я – красивая, молодая, крутая блондинка с грудью Семенович и губами Анджелины Джоли.
– Не люблю Джоли.
– А кого любишь? Бреда Питта? Тогда пусть мои губы будут как у него!
– Нет, правда, как ты выглядишь, SistemError?
– Разговор становится жарким. Может, тебе лучше позвонить на горячую линию? «Я жду тебя, для меня нет запретных тем». Помнишь, ты меня принял за них? Так вот, это не так.
– Просто пытаюсь представить себе человека, с которым общаюсь.
– Представь себе, что я – это тонны мегабайтов информации, обретшие разум и осознавшие себя личностью прямо тут, в СЕТИ. Я – ошибка, помнишь? SistemError. Можешь представить меня любой. Сегодня – брюнетка, невысокого роста, с тонкими пальцами и темными кошачьими глазами. Меня зовут Изабелла…
– Фу. Изабелла.
– Тогда Ирина?
– У тебя правда «Лексус»? Откуда? Твой муж – олигарх?
– Ага. Ходорковский. Кстати о дресс-коде. А ко мне сегодня пристали в автобусе. Я ехала в час пик, мне нужно было успеть, я же в гости приглашена. В общем, стою в вечернем платье, тоже, кстати, в дубленке, с букетом. Выгляжу глупо, а вокруг люди, люди – и все злые. На билетик попросишь передать, а тебе в морду плюнут или даже по ней съездят… ☹ А я в маленьком черном платье.
– Звучит эротично.
– Очень. Оно из полиэстера, колется ужасно, хочется почесаться, но мешают торт, дубленка и люди. Сразу понимаешь – на машине лучше. А без машины – плохо.
– А я сегодня на машине – и никакого удовольствия. Слушай, ошибка…
– Девочки, вы что там застряли? Идемте есть сливовый пирог! – позвала мама.
– Да, сейчас, – крикнула Янка, снова преступно бросив горящую сигарету в мусорку. – Ну, это явно серьезно. Ты совсем потерялась для общества.
– А? – Я вынырнула из «аськи».
– Не о чем стало с тобой говорить! – возмутилась сестра.
– О’кей, – не растерялась я. – Расскажи, как Шурик поживает. Как вы с ним вообще поживаете?
– Ой, знаешь, мне тут такой сон приснился, – начала Яна, – прямо не знаю, как и трактовать.
– Спроси у мамы. Она в снах дюже разбирается.
– О нет. Такой сон я ей не расскажу, – с таинственным видом хмыкнула сестра.
– Какой такой? – озадачилась я. От Яны постоянно поступали какие-то сны. Она вообще была сновидцем. Но обычно она с удовольствием делилась своими мечтами и грезами со всеми, включая маму.
– Ты же знаешь, какие у нас с Шуркой непростые отношения, – начала она.
– Если честно, – я взмахнула рукой, пытаясь очистить хоть немного воздушного пространства от дыма, – не знаю. Ты же ни черта не рассказываешь. Я у тебя и в гостях была сто лет назад. Хороша сестра. Значит, у вас непростые отношения? Продолжай.
– Как с тобой трудно, Машка, – нахмурилась она.
– Вот и муж мой мне постоянно говорит – как с тобой трудно, Машка. А что со мной трудно – не пойму. Все со мной легко. Я просто уже не знаю, как мне всем вам угодить.
32 
