Последние отзывы

  27  

Она высвободилась из его чересчур крепких объятий, оценила аромат одеколона и из чувства благодарности за то, что он все же решил навестить ее в этой глуши, поцеловала его в нос.

– Привет, Патрик.

– Привет. Ужасно рад тебя видеть…

Он был с большим чемоданом. Узнав, что их поджидает такси, он обрадовался еще больше, а когда она сказала ему, что они сейчас поедут в гостиницу, немного успокоился. Видно, и ему с трудом представлялась эта сумбурная ночная встреча с няней Катей, с которой он находился в сговоре, да и дом Крымова, судя по всему, тоже казался ему все же чужой территорией. Ведь он как-никак являлся любовником его жены, а не только другом Жени Крымова.

В машине молчали, Патрик гладил руку Юли, почему-то тяжело вздыхал.

И только уже в номере гостиницы, когда они остались одни, с Юлей случилась вдруг самая настоящая истерика. Она бросилась с кулаками на своего гостя и буквально рухнула на него, они оба упали на кровать.

– Черт, зачем ты приехал? Посмотреть, как я здесь живу одна, среди снегов и без мужа? Ты приехал, чтобы пожалеть меня? Это тебе не курорт, понимаешь, Патрик? Это самая настоящая жизнь. Тебе не понять, как страдает женщина, которая не знает, где и с кем в данную минуту находится ее муж. Я вообще не понимаю, как я живу, зачем живу…

– Зачем ты уехала из Парижа? Ты была там предоставлена сама себе. Могла позволить себе быть со мной. Мы много ездили, путешествовали, купались в море, ели жареную рыбу. Я соскучился по тебе и приехал за тобой.

– Ты что, сумасшедший? А меня ты спросил?

– Зачем? – Он на удивление спокойно отреагировал на ее слова. – Я и так знаю заранее ответы на все твои вопросы. Ты внушила себе, что любишь Крымова, хотя такого человека, как Крымов, просто-напросто не существует. Да, возможно, он и был когда-то тем мужчиной, который буквально околдовал тебя, но теперь он не тот…

Патрик, весь мокрый от пота, скинул с себя наконец шубу, шапку отшвырнул от себя с таким видом, словно только сейчас увидел ее и удивился тому, что она по-прежнему находится на его голове в теплом гостиничном номере.

– Что такое ты говоришь… – всхлипывала, размазывая по лицу краску, Земцова. – Как это нет Крымова?

– Нет, Крымов, конечно, есть, только он, повторяю, уже не тот. Ты не можешь любить человека, который так сильно изменился. Это отмечают все наши друзья. Он занимается непонятно чем, проворачивает какие-то темные делишки, крутится в большой политике, выполняя, я так думаю, ответственные поручения, и вообще служит не одному государству… Я понимаю, тебе больно это слышать, но ты в его жизни занимаешь…

– Ты не смеешь так говорить… Замолчи! Что ты знаешь обо мне, о нем? Мы вместе начинали. Он был такой, такой… Я училась у него жизни, это только благодаря ему я стала такой, какой стала… Да, он глыба, которую мне не по силам свернуть, вероятно, ему нужна другая женщина…

– Брось… Ему вообще никто не нужен, по большому счету. Он по натуре артист, аферист, но ужасно обаятельная бестия. Ему требуются деньги и женщины, как и любому мужчине, но ему не нужна семья. Разве лишь символично…

– Патрик, ты приехал, чтобы сказать мне об этом?

– Да, именно за этим я и приехал. У меня все по-другому. Я адвокат, у меня своя юридическая контора, у меня большая квартира в Париже, загородный дом…

При словах «загородный дом» Юля вспомнила заснеженный участок перед своим загородным домом, где сейчас спала ее Машенька, и сердце ее дрогнуло от жалости к себе и к дочери. Ну все их бросили, даже мама, которая не смогла так надолго оставить в Москве своего молодого мужа.

– Что значит «по-другому»? Ты – такой же мужчина, как и все. И почему я должна поверить тебе и разрушить свою семью? Что ты такое говоришь? Патрик, одумайся, ты приехал сюда…

– Я приехал к тебе, а не сюда, и мне безразлично, где ты сейчас находишься – в России или Новой Зеландии. Я приехал за тобой.

– Все, хватит, надо успокоиться… – Она пересела в кресло, достала носовой платок и высморкалась. – Сейчас ночь. Я не знаю почему, но мне холодно… зуб на зуб не попадает. Я заказала ужин на двоих. Ты извини меня, что я набросилась на тебя, как фурия…

Плечи ее подрагивали. Патрик подхватил ее и усадил к себе на колени.

– Я же сказал тебе, что я адвокат. У меня есть все основания утверждать, что Крымов неверен тебе. Да, это больно, но ты же сильная женщина, я знаю тебя, да и ты себя отлично знаешь… Мне Крымов рассказывал, какие вы с ним тут проворачивали дела, слабые женщины на такое не способны… Взять хотя бы дело Ломова… Уверен, что ты и сейчас не сидишь сложа руки, а работаешь. Но почему здесь? Твои таланты пригодились бы не только в России… Французский ты знаешь… Ты могла бы помогать мне в Париже, я и сам веду там расследования, если этого требует дело… Тебе вовсе не обязательно ограничиваться ролью домохозяйки, и ты это прекрасно понимаешь…

  27