38 
Она подошла к Лизи и взяла ее за руку. Лизи отстранилась:
— Я не могу об этом забыть.
Внезапно она увидела их в объятиях друг друга, в свете луны. Она говорила сквозь слезы, которые душили ее, стараясь не смотреть на свою красивую сестру.
— Ни один мужчина не смотрел на меня до Тайрела. Он единственный, кто увидел но мне женщину, — горько произнесла Лизи. — Но конечно же он предпочел тебя.
Анна моргнула.
— Он не хотел меня, Лизи. Все не так, как ты думаешь, — прошептала она.
Лизи привстала:
— Я не понимаю. Ты вынашиваешь его ребенка…
Анна уставилась на свои туфли.
— Он наследник титула графа Адара, — сказала она. — Он богат, силен и красив. У меня было так много поклонников, но никогда — таких, как он. После того как понял, что я — это не ты, он очень рассердился. Я и сейчас не знаю, почему вела себя так. Я не знаю, почему не позволила ему уйти! Я хотела, чтобы он снова меня поцеловал. Я хотела, чтобы он в меня влюбился. Я не думала о тебе, Лизи. Даже минуты! Все, о чем я могла думать, — это быть с Тайрелом де Уоренном.
Лизи посмотрела на нее, все еще видя их в объятиях друг друга.
— Ты говоришь, он решил уйти… но ты каким-то образом заставила его остаться?
Анна внезапно высоко подняла голову. Ее глаза заблестели от слез.
— Да, это то, о чем я говорю, Лизи. Он собирался уходить, но я не позволила, дала понять, что готова на все.
Лизи задохнулась.
— Я не благоразумная или благопристойная, как ты или Джорджи. Той ночью я сделала худший выбор в моей жизни. Я каждую ночь жалела об этом и молилась, чтобы ты никогда не узнала правды. Ты сможешь когда-нибудь простить меня?
Лизи закрыла глаза. Она по-прежнему любила Анну и всегда будет любить, но это не облегчило боль от предательства. И ничто никогда не изменит тот факт, что Тайрел — отец ребенка ее сестры. Но как Анна могла так поступить? Лизи охватил страх.
— Одно, в чем я уверена: он джентльмен и никогда бы не соблазнил невинную девушку.
Анна опустилась в кресло, держась за свой выступающий живот; у нее было жалкое выражение лица. Она отвела взгляд.
— Ты права, — пробормотала она.
Лизи напряглась, будто в нее выстрелили. И внезапно ей вспомнились сплетни и зависть других леди в графстве. Вот она, Анна Фицджеральд, распутница.
— Что ты имеешь в виду? — с недоверием воскликнула Лизи.
Анна начала давиться слезами.
— Боюсь, что я порочна, — глухо произнесла она.
У Лизи закружилась голова.
— Анна!
Анна закусила губу и после минуты, ужасной, долгой минуты, кивнула:
— Он был моим не первым любовником, Лизи.
Лизи снова была в шоке. Она не могла понять сестру. Но образы из их детства наполнили ее разум, и даже в памяти была Анна, такая красивая и такая всеми любимая, ей все потакали, и все восхищались ею. В глазах мамы Анна никак не могла сделать что-то неправильное, ее никогда не наказывали, не отказывали в чем-либо. И отец конечно же никогда не вмешивался. И внезапно она поняла, как Анну баловали и портили нею жизнь и как она сейчас баловала себя, не задумываясь, правильно это или нет. Она была безрассудна, а не безнравственна; ее характер был незрелый, а не порочный.
— Я всегда жалею потом, — сказала Анна. — Но Лизи, в объятиях джентльмена, кажется, я теряю способность думать.
Странно, Лизи теперь сочувствовала сестре.
— Ты меня ненавидишь? — прошептала Анна.
— Нет, — ответила Лизи; это была правда. — Я бы никогда не смогла ненавидеть тебя, Анна. Как ты сказала, мы сестры. Это никогда не изменится.
Анна с усилием встала и подошла к ней:
— Я люблю тебя, Лизи. И ты помогла мне в худшее время в моей жизни. Я знаю, что совершила ужасную ошибку… но Тайрел — всего лишь твоя мечта, которая никогда не сбудется, так почему это должно иметь значение? Пожалуйста, разве мы не можем забыть о случившемся?
Лизи очень хотелось забыть, но как она могла? Каждый раз, когда она будет смотреть на свою сестру с растущим животом, это будет напоминать ей о той страстной ночи, которую Анна провела с Тайрелом.
Но у Анны будет ребенок — и его или ее устроят в хороший дом. Через несколько месяцев она и Анна вернутся в Рейвен-Холл, словно ничего не случилось, и Анна выйдет за Томаса осенью. Разумеется, со временем эта кровоточащая рана заживет, и Лизи сможет забыть. Анна взяла обе руки Лизи:
— Пожалуйста.
38 
